— Кроме самого отеля, который получаешь ты вкупе с доверием совета директоров, — заметила Эйприл.
— Точно. — Сет довольно улыбнулся.
Она плотнее завернулась в плед:
— А что, если мне нужен весь отель?
Сет затаил дыхание. Досадно, что план ей не понравился, хотя для нее это выгодная сделка.
Он нежно помассировал плечи Эйприл:
— Предварительная юридическая консультация показала, что, если дело дойдет до суда, ты проиграешь. У тебя останется только то, что и так было твоим. А если ты примешь мое предложение, то дополнительно получишь право собственности на один из наших лучших номеров и фортепиано.
Она накрыла его руки своими и прекратила импровизированный массаж:
— Ты сказал, что поверил в мою амнезию.
— Да. — Сбитый с толку сменой темы разговора, Сет спрятал ее руки под теплый плед и ждал продолжения.
— Тогда ты поймешь, почему я не могу принять твое предложение. — Ее голос звучал раздраженно. — Я не могу отказаться от отеля, пока не вспомню, почему хотела получить его.
— Эйприл, — нежно сказал Сет, — нужно быть благоразумной. Мы понятия не имеем, как долго твоя память будет восстанавливаться. Я не могу допустить, чтобы эта угроза бесконечно висела над нашей компанией.
— А что, если я хотела чего-то большего, чем место для отдыха? Мне необходимо все вспомнить.
Внезапно почувствовав сильную усталость, Сет закрыл глаза и потер ладонью лоб:
— Память может и не вернуться. Надо жить настоящим.
— Значит, вот каков твой план?! Мне следует бросить попытки восстановить прошлое и принять твое предложение.
Он взлохматил волосы:
— Это не совсем так…
— А все это? — Эйприл указала рукой на корзину с едой, яхту, звезды. — Это стимул к тому, чтобы начать жить настоящим? Ты решил заняться со мной любовью, чтобы я расслабилась и приняла твое великодушное предложение?
— Все было по-другому, и ты знаешь это, — процедил он сквозь зубы.
Сет не сомневался, что она изменит свое мнение о нем, когда успокоится, но спать с ней сегодня уже не придется.
Эйприл схватила одежду и начала одеваться, прикрывшись пледом, поэтому он встал, чтобы не мешать ей. Сет нашел свои брюки и влез в них, затем натянул рубашку.
Одевшись, она подошла к перилам и встала к нему спиной. Ее голос звенел в ночной тишине:
— Я знаю, что ты не пытался меня использовать.
Ее признание не уменьшило его гнев, так как злился он прежде всего на себя. Они перешли черту. Черту, к которой не стоило даже приближаться.
— Возможно, мы оба зашли слишком далеко, — согласился он.
— Наверное, ты прав.
Эйприл смотрела на звезды. Наконец она повернулась к нему: