Риган буквально наткнулась на него, когда искала жилье, и прежде чем осознала это, уже сняла одну из ретро убогих квартирок над пабом и работала судомойкой, чтобы вернуть Дарси деньги, которые та заставила ее принять, когда уезжала из особняка.
Не то чтобы она сожалела о своем выборе.
Владелец здания и паба, Тоби Вильямс, была миниатюрной тридцати с чем-то женщиной с коротко стриженными розовыми волосами, темными глазами и таким количеством пирсинга, какого не выдержал бы ни один металлодетектор.
Тоби во многом напоминала Риган ее сестру. Она была неисправимой оптимисткой и в то же время достаточно практичной бизнесвумен, чтобы превратить обветшалый дом, доставшийся ей от отца, в преуспевающее предприятие.
И сердце у нее было такое же огромное, как Чикаго.
Сразу после переезда Риган Тоби не только предложила ей работу судомойки, но и после долгих уговоров выклянчила у нее разрешение продать рисунки, которые та делала в свои долгие одинокие ночи.
Вначале Риган отказывалась. Простые чернильные гравюры местных улиц и различных туристических достопримечательностей казались больше каракулями, чем шедеврами. Какой дурак станет тратить на них свои кровно заработанные деньги? Однако всего неделю спустя Тоби удалось продать десять маленьких рисунков и четыре больших, передав Риган стопку наличных, которые та быстренько добавила в заначку. Теперь ей едва удавалось успевать за спросом.
Составив в стопку последние тарелки, Риган вытерла раковины. Было уже далеко за полночь, и кухня закрылась час назад. Бар оставался открытым до трех, но работа была окончена, и все же Риган не стала подниматься к себе в квартиру.
Дело не в том, что она не любит свой новый дом мрачно заверила она себя. Конечно, квартирка малюсенькая, с дешевой мебелью и постоянным запахом острых крылышек, но она ее. Целиком и полностью. Прямое доказательство ее независимости.
Стараясь развеять странную меланхолию, Риган сорвала с себя большой фартук, скрывающий шорты и коротенькую футболку. Погода в Иллинойсе напоминала весеннюю, и многочасовое стояние перед горячей мойкой ничуть не облегчало положение. Если бы это не шокировало местных, Риган ходила бы на работу голышом.
Она только что бросила фартук в корзину для белья, когда вращающиеся двери распахнулись и в кухню вплыла Тоби, размахивая маленькой визитной карточкой.
— Я говорила тебе, говорила тебе, говорила! — пропела она, останавливаясь прямо перед Риган.
Та, вытаращив глаза, смотрела на кривляние подруги.
— Господи, Тоби, у меня голова кружится.
Тоби одарила ее очаровательной улыбкой.