— Он прибыл сюда утром, военачальник.
Хоремхеб забыл афоризм своего карлика: власть завоевывается ночью. Ночная спешка его врага оказались весьма своевременными.
Усермон не сомневался, что военачальник намеревался не допустить регента в город.
— Как главнокомандующий…
Что он собирался приказать и в качестве кого? Усермон поднял и опустил брови и сказал с равнодушным видом:
— Военачальник, этим утром тебя лишили этой должности, как и должности Советника Нижней Земли.
Хоремхеб смотрел на Первого советника, как если бы тот превратился в грифа или в крокодила.
— Но кто теперь возглавляет армию?
— Военачальник Нахтмин.
Хоремхеб сжал челюсти. Ай воздвиг все возможные препятствия, чтобы преградить ему путь к власти.
Тогда Усермон прибег к одной хитрости, которая позже будет пользоваться успехом и называться блефом.
— Мне известно, что ты привел в состояние боевой готовности три гарнизона. Но пять других гарнизонов в таком же состоянии.
Именно такой приказ Усермон намеревался отдать сразу после ухода своего импульсивного собеседника.
— Я тебя попрошу, — сказал в заключение Первый советник, — увести с собой конников, которых ты расставил перед входом во дворец.
Хоремхеб взглядом разорвал Советника на части. Затем он резко развернулся, не придерживаясь протокола, и в сопровождении своих четырех командиров прошел к выходу.
За двадцать четыре часа мир стал вращаться в другую сторону. Даже Апопа это должно было бы удивить. Воистину справедливо, что у больших рептилий меньше разума, чем у маленьких, поскольку они больше переняли от людей.
Одетая в траурное платье темно-синего цвета, Анкесенамон меланхолически рассматривала разложенные на столе продукты: всегда холодная пища траура — хлебцы, огурцы, дыни, финики, — так как в течение трех дней после смерти царя было запрещено готовить пищу. «Неужели все женщины — вечные вдовы?» — подумала она. Затем подняла глаза на Ая, сидевшего напротив нее. Устраивая эту трапезу с глазу на глаз, он имел тайные намерения. Анкесенамон охотно бы от нее отказалась — она очень устала. Впрочем, знаки привязанности, которые он ей оказывал, ее удивили. Был ли он искренним? И в таком случае, почему старый шакал поменял свою тактику в отношении к ней? Потому что намеревался подняться на трон и заключить с нею брак? Или по другой неясной причине?
— Поешь немного, — сказал он. — Ты пережила ужасные часы.
— Хоремхеб уехал? — спросила она, беря приправленный уксусом лук.
— Да. Не думаю, что он незамедлительно начнет действовать. Но это упорный противник. Порой я думаю, что именно по этой причине я его выбрал в качестве зятя!