— Я согласна, — продолжила она, — с тем, чтобы регент вел внутренние и внешние дела страны, как это принято, но не вмешивался в дела дворца.
— Но если между вами возникнет конфликт? — спросил Хумос, который заговорил впервые за все время.
— У нас не может быть конфликта в том, что касается царской четы или дворца. Относительно этого, я повторяю, будет преобладать мое мнение. Более того, я намереваюсь присутствовать с моим будущим супругом на собраниях Царского совета.
— Так и будет, царевна, — согласился Тхуту.
— Ни одно собрание Совета не должно проводиться в случае отсутствия, по крайней мере, одного из нас двоих.
— Это совершенно очевидно, — сказал Тхуту и добавил: — Я прикажу подготовить этот документ, царевна.
Она кивнула. Тутанхатон поклонился и подал ей руки. И тут все увидели, что царевна проигнорировала этот жест и сжала руки принца в своих руках.
— Отныне и впредь я прошу для вас благословения Амона, — сказал Хумос.
Они встали. Принц поцеловал царевну в щеку. На самом деле он приходился ей дядей, хотя был на два года младше ее.
К двери ее повел Второй советник, и, выходя, она бросила на кормилицу вопрошающий взгляд. Та ей улыбнулась.
— Ты все сделала правильно. Я узнала кровь твоей матери.
Силуэт Пасара исчез из окна; вне сомнения, он не спешил присоединиться к свите своей любимой.
Несколько раньше он ей сказал:
— Только боги сочетают семейными узами, но не люди.
6
НОЧЬ ЛИС И НОЧЬ В АСТАРТЕ
Когда военачальник Хоремхеб вернулся домой, в Мемфис, слуге-карлику его жены, Менею, достаточно было лишь взглянуть на его лицо, чтобы понять, какая буря разразилась у него внутри.
Раскачиваясь, как бабирусс,[1] он помчался в покои госпожи Мутнехмет, владелицы дома, и стал возмущаться, как обычно, гнусавя.
— Сегодня боги перднули!
Мутнехмет давно привыкла к солдафонским выражениям и крысиному чутью своего карлика, к его выпученным глазам. Он рассматривал каждого, а потом громогласно сообщал секреты, которые, как он думал, смог разгадать. Это создание являло собой настоящий скандал на коротких ножках.
Она повернула к уродцу свой надменный профиль.
— Что ты сказал?
— Что он злой, как шакал. Он не получил регентства, я в этом уверен. Он сейчас в компании своего домашнего лиса.
Она нахмурила брови и направилась в покои своего супруга. Там она нашла его и командира Хнумоса, которого Меней прозвал «домашним лисом». Ей было известно, что этот командир отвечал за армейскую разведку и проводил расследования по поручению своего начальника, который занимался не только делами армии. Вне сомнения, Хнумос был так же разочарован, как и его господин: если бы тот получил регентство, его бы назначили главой охранного ведомства.