— Это я буду помнить всегда.
— Что помнить? — Голос Этель звучал почти угрожающе.
— Что, по-твоему, я должен был чувствовать, когда ты вернулась к нему? — вдруг резко спросил Ральф.
— Не знаю.
Этель не хотела говорить с ним, не хотела смотреть на него.
Но Ральф подошел к ней, схватил за руку и повернул лицом к себе:
— Тогда я расскажу тебе об этом. Я чувствовал, что кто-то воткнул мне в живот нож и выпустил кишки. И так было все то время, пока ты оставалась с ним. Каждую ночь я видел тебя с ним. Его руки на твоем теле. Его губы на твоих губах…
— Прекрати! — Этель зажала уши ладонями. Но он схватил ее и прижал к стене возле кровати.
— Его губы на твоих губах… — хрипло повторил он, — руки гладят твою шею, грудь. Его рот на твоей груди…
— Перестань, — отчаянно крикнула Этель, но Ральф безжалостно продолжал:
— Его губы там, где были мои. И все это время я видел, как он смотрит на тебя, слышит твои вздохи…
— Ну заткнись же ты! Замолчи! — кричала Этель. Слова Ральфа причиняли ей острую боль, словно срывали повязки с ран, которые, казалось бы, давно должны были зажить. Но нет, не зажили. У нее тоже стояли перед глазами давно ушедшие в прошлое безумные мгновения любви. Но не с бывшим мужем, а с этим человеком. Его руки, губы, его жаркий шепот, который заставлял ее верить ему, возбуждал желания, каких никогда не удавалось пробудить Артуру.
Сейчас он шептал не слова любви, а проклятия, но Этель не чувствовала разницы. Когда он прижал ее к себе, она испытала такое же желание, как когда-то. Тело трепетало от его прикосновений, в глазах ее стояли слезы. И самое страшное, что он прекрасно знал это.
Он прикоснулся губами к ее волосам и нежно поцеловал в висок. Она продолжала вздрагивать.
— Пожалуйста, не нужно, — с трудом прошептала Этель, но Ральф уже ничего не слышал. И она перестала сопротивляться, когда он сначала, едва касаясь, а затем все крепче и крепче начал целовать ее губы, лаская руками ее руки, спину, бедра.
Сила желания, овладевшая ею, пугала Этель.
Ральф приподнял голову, посмотрел в ее глаза и понял все. Она хотела его так же, как и он. И этим было сказано все.
Не переставая смотреть ей в глаза, Ральф мягко положил Этель на кровать. Последние остатки воли покидали ее. И когда он снова начал целовать, она уже не понимала, что раньше могло удерживать их от этого. Она приоткрыла рот, ожидая его ласк. Они целовались и никак не могли насытиться.
Рука Ральфа начала расстегивать пуговицы на блузке Этель.
Тело ее задрожало. Она желала и одновременно боялась его ласк. Кончиками пальцев Ральф коснулся груди и начал гладить нежную кожу. Он не торопился, стараясь растянуть наслаждение, и вновь начал целовать лицо, щеки, глаза и губы, дразнил, поддерживал и разжигал в ней уже занявшийся огонь желания.