А почему вошедший не откликается?
В глубине смятенной души был ответ на этот вопрос. Вокруг морга так и крутятся ненормальные. Раньше несколько раз прорывались, но современные охранные системы работают эффективно вот уже добрых полтора года.
Вспомнив вдруг про монитор на стене, она взглянула на него. На экране застыло черно-белое изображение бетонной дорожки снаружи, клумбы и кирпичной стены. В кадр попали хвостовые огни на заднем бампере ее автомобиля.
В коридоре отчетливо послышался шорох.
Мурашки забегали по всему телу, голова пошла кругом. Надо искать выход. На полке рядом со шкафчиком телефон, но бежать к нему некогда. Клио лихорадочно оглядывалась в поисках какого-нибудь орудия, до которого можно было бы дотянуться. На секунду мелькнула нелепая мысль о руке трупа. От страха кожа на голове натянулась, как будто надели резиновую шапочку.
Шорох приближался. На фоне кафеля двигалась тень.
Страх внезапно превратился в злость. Кто бы там ни был, черт побери, он не имеет права здесь находиться! Она мигом решила, что не позволит себя запугать какому-то гнусному извращенцу, осмелившемуся вломиться в морг. В ее морг.
Решительно шагнув к шкафчику, Клио отодвинула створку, выхватила самый большой мясницкий нож, крепко стиснула рукоятку, бросилась к двери, открыла… И, издав испуганный вопль, столкнулась с высокой фигурой в оранжевой футболке и желтовато-зеленых шортах. Незнакомец схватил ее за руки, прижал к бокам. Нож со звоном упал на кафель.
Марсель Куллен свернул к бровке тротуара, махнул рукой, указывая через дорогу. Рой Грейс увидел на углу большой магазин, выкрашенный в бежевый цвет. В витринах выставлены книги, внутри темно. Висячие лампы включены не столько ради освещения, сколько для декорации. Похожи на светлячков.
На фасаде красивыми серыми буквами написано: «Мюнхенская читальня. Букинистические книги на английском языке».
— Я вам просто хотел показать, — сказал лейтенант. — Завтра зайду, расспрошу.
Грейс кивнул. Он выпил два больших стакана пива, съел жареную колбасу с картошкой и кислой капустой и решительно осовел. Фактически он с трудом держал глаза открытыми.
— Говорите, Сэнди была страстной читательницей?
Была. Это слово застряло в мозгу. Он не любит, когда о Сэнди говорят в прошедшем времени, словно она мертва. Хотя сам иногда неосознанно употребляет прошедшее время. Почувствовав вдруг неожиданный прилив сил, ответил:
— Да, читает запоем. Детективы, триллеры, биографические романы, особенно о женщинах-путешественницах и исследователях.
Куллен поехал дальше.