— Так что же, это вашего прадеда мы нашли на дне озера? — озадаченно поинтересовался эксперт.
— Этого не может быть, — почти хором ответили мы с Майлсом. Я замолчала, а Майлс добавил: — Наш прадед сгорел в конюшне. И его похоронили на кладбище в Адамсе.
— Значит, медальон все-таки украли, — настойчиво повторил детектив Соммерс. — А того, кто его украл, скорее всего мы и нашли на дне Тихого.
— Может быть… — растерянно ответила я. — Я прочитала всего лишь несколько страниц из дневника. Возможно, о краже Элайза написала позже…
— Воистину наш утопленник загадочная личность, — вздохнул эксперт. — Да уж, прибавили вам работки местные рыболовы. Одно ясно — надо делать экспертизу.
— Я думаю, новых подробностей мы сейчас не узнаем, — обратился к нам Соммерс, когда эксперт ушел. — А медальон я обязательно вам покажу. Может, у вас, ребята, появится шанс получить свое наследство, — подмигнул нам детектив.
— Все может быть, — улыбнулся Майлс. — Кэролайн, я на машине, — повернулся он ко мне. — Если ты не очень сердита на своего недоверчивого кузена, могу тебя подвезти.
— Спасибо, — кивнула я и, все еще не уверенная в том, что это хорошая идея, добавила: — Я согласна.
Машина моего дорогого кузена очень сильно отличалась от тех, что я привыкла видеть в Рочестере и его предместьях. Женщины у нас предпочитают ездить на вэнах — шести- или семиместных микроавтобусах, преимущественно белого или золотистого цвета, а мужчины — на траках, двухместных грузовичках без верха. Как я уже говорила, у нас довольно много велосипедистов, к которым относится и моя скромная персона.
Поэтому черный «лендровер» с ярко-оранжевой полосой пламени, опоясывавшей всю машину признаться честно, меня несколько удивил.
От Майлса не ускользнуло мое замешательство, и он ехидно хмыкнул:
— Что, привыкла к велосипедам и фермерским грузовичкам, кузина? Они для меня сейчас то же самое, что для тебя мой «лендровер». Диковинка.
Я пожала плечами. Можно подумать, он житель мегаполиса. Однако я ничего не ответила и села рядом с Майлсом на мягкое кожаное сиденье. В салоне пахло женскими духами. И, надо сказать, довольно приторными.
Заметив, что я принюхиваюсь, и истолковав это в пользу своего тщеславия, Майлс произнес:
— Отличный освежитель, верно? Я отдал за него кучу денег и не пожалел. Убивает все запахи, даже табачный дым.
Это мой дорогой кузен заметил вовремя: после такого безумного утра мне ужасно хотелось затянуться сигаретой.
— Убивает дым?! — оживленно кивнула я. — Значит, я могу закурить?
Майлс посмотрел на меня с таким возмущением, словно я предложила размазать по сиденьям яблочное повидло.