— Садись, — шепнул мне Майлс и отодвинул мне стул. — Соммерс сказал, что ты здесь будешь, и намекнул, что тебе понадобится помощь.
— Соммерс? — удивленно переспросила я. Вот уж не думала, что мой несостоявшийся ухажер задумает нас помирить.
— Да, я звонил ему утром, извинялся за вчерашнее, сказал, что был не в духе.
— А он?
— Принял мои извинения и сообщил, что ты человек большой души, но, увы, безмерно одинокий.
— Он успел это понять за один вечер? — еще больше удивилась я.
— Думаю, нет, — покачал головой Майлс. — А как твое свидание? — полюбопытствовал он с деланым равнодушием.
Если бы несколько минут назад я не узнала, какими бывают его глаза, если бы не разглядела их, то, скорее всего, подумала бы, что он и правда интересуется исключительно из любопытства. Но глаза Майлса выдали его. Они стали тревожно-серыми, мрачными как туча. Хотя его лицо при этом выказывало абсолютное спокойствие.
Мне почему-то стало ужасно весело и захотелось подшутить над Майлсом, сказав ему, что свидание прошло великолепно и мой галантный кавалер шел за мной до самых дверей моего дома. Однако я решила не злить Майлса, а просто понаблюдать за его глазами. Изменятся ли они, когда я скажу ему правду?
— Свидание? — улыбнулась я. — А никакого свидания не было. Мы болтали о нашей одинокой жизни и делах насущных за стаканчиком виски. С тем же успехом я могла бы назвать свиданиями мои встречи с Лесли. Что ж, если все свидания настолько неромантичны, пожалуй, это было именно оно.
Майлс улыбнулся мне в ответ. Улыбались не только его губы, но и глаза. Тревога исчезла из них, и они снова стали лучисто-серыми, а взгляд — теплым и приветливым.
— Неужели у тебя не было с мужчинами никаких отношений, кроме дружеских?
— Были, — честно призналась я. — Я была влюблена, и, ты не поверишь, мне даже делали предложение. Но я так и не смогла выйти замуж. Это означало бы проститься со своей свободой.
— Почему же — не поверю? — покачал головой Майлс. — Я сам был женат. Сделал ошибку и женился на красавице, вроде нашей Мэгги. Мы прожили вместе полтора года, хотя я уже через два месяца понял, что эта женщина героиня не моего романа. Нет, я не говорю, что она была плохой или недостойной. Просто мы не подходили друг другу. Она была такой… домашней кошечкой, что ли. Наверное, это слово больше всего ей подходит. А мне было, честно говоря, плевать на быт и хотелось поговорить о чем-то более интересном, чем правильная поливка азалий или оригинальный рецепт соуса для барбекю.
— И какая же она — героиня романа моего кузена?
— О-о… — Майлс воздел глаза к потолку. — Так просто о ней не расскажешь. Во всяком случае, теперь я уверен, что она обязана, просто обязана, быть талантливой. Она должна быть честной и искренней. Она должна понимать меня, и за это я готов буду прощать ее вздорный характер, пусть даже ее отвратительные привычки доводят меня до белого каления. Она уж точно не должна быть красавицей, потому что, если я встречу такую, мне будет глубоко наплевать, красива она или нет. В моих глазах ее ум, талант и искренность сделают ее настоящей звездой…