— Ты же замерзнешь!
Она отрицательно взмахнула рукой.
— Да с чего? Тепло так на улице… — Но, чтобы его успокоить, быстро села в салон.
В напряженном молчании подъехали к дому. Припарковав машину, прошли мимо знакомых охранников, провожающих старый год. Те отсалютовали Джейку полными фужерами шампанского, признавая в нем победителя. Через пару минут, поднявшись на седьмой этаж, очутились в квартире. Все так же в молчаливом напряжении сняли верхнюю одежду и прошли в комнату. Устроились на большом диване, он — с одной стороны, она — с другой, оставив между собой для безопасности разделительное пространство. Джейк пригладил растрепанные волосы и вопросительно посмотрел на Элизабет, не зная, как приступить к объяснению. Она, неверно истолковав его взгляд, нервно проговорила:
— О чем вы хотели со мной поговорить, мистер Форрест?
Он протянул руку, ухватил ее за ладонь и подтянул поближе к себе.
— Слушай, не суетись, понимаешь ведь, что мне не до светских условностей… — Он нервно взъерошил только что приглаженные волосы. — И бросай называть меня на «вы», я от этого себя столетним дедом чувствую. Мы же не на работе. — Он с нежной улыбкой обвел взглядом ее застывшее в ожидании лицо. — Да, здорово я тебя запугал. Но больше притворяться не буду. — И, глядя в ее расширившиеся от изумления глаза, признался: — Я тебя люблю!
Она замерла, не смея верить услышанному, а он, взяв ее руку, стал целовать холодные безжизненные пальцы. Не дождавшись ответа, обреченно подумал, что она уже встретила другого и сам он перешел в область преданий. Неуверенно спросил:
— Ты не передумала?
Она пристально вглядывалась в его лицо, ища подтверждения давно ожидаемому признанию, и, когда осознала, что это серьезно, внезапно всхлипнула один раз, другой и вдруг залилась такими отчаянными слезами, что он встревожился.
— Что с тобой, солнышко мое? Тебе плохо?
Всхлипывая и заикаясь, она с трудом проговорила:
— Нет, мне хорошо. Это я от радости.
Он протянул руки и хотел прижать ее к груди, но она оттолкнула его.
— Я умоюсь! — панически вскричала она и убежала в ванную.
Он прерывисто вздохнул от охватившего все его существо облегчения и тихо засмеялся, ласково глядя ей вслед. Да, таких горючих слез в ответ на свое признание он не ожидал. Вскоре она вернулась, смыв с лица всю косметику и переодевшись в висевший в ванной синий махровый халат, сразу став похожей на юную девочку.
Он молча притянул ее к себе, не оставляя сомнений в своих намерениях. Лиз зажмурила глаза и радостно подалась навстречу его горячим рукам.
Расстегнув непослушными пальцами верхние пуговички, он сдвинул халат с ее загорелого плеча, обнаружив, что грудь не стянута лифчиком. Губами коснулся нежного розового бутона, который от нежного прикосновения напрягся и потемнел. Руки, как магнитом, потянуло к бедрам. Провел ладонью по нежному шелку кожи и понял, что, кроме халата, на ней больше ничего нет. Сморщился, застонав, словно от боли.