Отец смотрел ей вслед, пока она не скрылась из вида. Потом вздохнул:
— Конечно, твоя жена Клэр хороша собой, но в этой девушке просто бездна природного шарма.
— Ах вот как? — сухо сказал я. — Но как ты можешь их сравнивать, если ни разу в жизни не видел мою жену?
Он снова сел в свое кресло-качалку, сцепил руки и прижал кончики указательных пальцев к губам. Закрыл глаза.
Прошло некоторое время.
Потом его веки слегка разомкнулись.
— Ты ведь не идиот, Пол. Никогда им не был. Полагаю, ты проверил журнал посещений.
Он говорил, конечно, про толстую засаленную тетрадь, которую дал мне Эдвар. Ту, в которой я обнаружил знакомую подпись, что потрясло меня до глубины души. Мой отец даже не пытался ничего отрицать.
— Да, она в самом деле меня навещала.
— То есть как? — с трудом выговорил я, поскольку меня душил гнев.
— Я ее не заставлял, если ты вдруг так подумал. Она приезжала по собственному желанию. Одна, без Билли. Она выбирала время, когда должна была вести уроки танцев.
Когда должна была вести уроки танцев. Вот так вот.
— Несколько раз она отменяла свои уроки, чтобы меня навестить. Надеюсь, из-за этого у нее не возникло серьезных проблем. Кажется, руководству клуба не нравились ее отлучки…
Невероятно. Вот почему Клэр ничего не говорила мне об отмененных уроках — она ездила к моему отцу. Не к любовнику, как я опасался. Вроде бы это должно было меня обрадовать, но никакой радости я не чувствовал.
— Ты, конечно, предпочел бы, чтобы мы никогда не встретились, — продолжал Джордж. — Но она сама решила познакомиться со мной. И привезла мне фотографии Билли. Они здесь, даже у меня при себе.
Он вынул конверт из кармана пиджака. Его взгляд стал умиротворенным, почти нежным. Он протянул конверт мне:
— Посмотри. Там и твои есть. И твоей матери.
Последняя фраза наконец вывела меня из оцепенения.
— Я запрещаю тебе общаться с моей семьей! — резко сказал я. — Раз уж тебе так нужны были фотографии, попросил бы их у меня!
— Да ты бы ради меня и пальцем не пошевелил.
— С чего ты вдруг решил пообщаться с Клэр?
— Я уже стар. Старики сентиментальны.
— ТЫ МЕНЯ БРОСИЛ!
Я выкрикнул эту фразу во весь голос, даже не отдавая себе в этом отчета.
— Ах вот как? — проговорил отец с нехорошей улыбкой. — Значит, это я уехал от тебя на другой конец страны? Это я постарался сделать все, чтобы ты видел во мне какого-то прокаженного, к которому нельзя приближаться? Я даже не был у тебя на свадьбе, даже не держал своего внука на руках!
Он сделал усилие над собой, чтобы успокоиться, но я видел, что он весь дрожит.
Однако это меня ничуть не смягчило.