«Тристен? Тристен? Тристен?!»
— Тристен!
— Что такое? — вскрикнул я, резко подскочив с влажных простыней, которые спутали мне ноги — я сидел словно связанный. Кто-то крепко вцепился в мое плечо.
— Тристен! — Отец тряс меня. — Успокойся. Это тебе приснилось.
— Прекрати! — заорал я, отталкивая его. Его рука сжимала меня слишком крепко. Мне было больно. — Хватит!
— Сынок, осторожно! — Он отошел от кровати, чтобы не смущать меня. — Расслабься.
— Господи! — Я изо всех сил старался успокоить дыхание, провел пальцами по взмокшим волосам. — Господи!..
Отец снова положил руку мне на плечо, на этот раз мягко.
— Это всего лишь кошмар, — подбодрил меня он. — Все в порядке.
Я не ответил. Все мои силы ушли на нелегкую борьбу: чтобы не только восстановить дыхание, но и подавить то возбуждение, то желание, которое все еще не угасло во мне. То зудящее вожделение и ту потребность, которые лезли из моего подсознания: я ведь хотел не только заняться с этой безликой девушкой сексом, я жаждал ее крови.
— О, господи!..
Отец не убирал руку с моего плеча.
— Тристен, не бери это в голову.
— Они становятся все ярче, — сказал я, обхватив руками голову. — Я уже чувствую запах реки...
— Быть этого не может, — перебил он, снова отступая от меня. — Нельзя чувствовать запах во сне, Тристен. Ты у себя в комнате. В безопасности. И все с тобой в порядке.
Я поднял на него глаза, и хотя в комнате было темно, я понял, что на нем все еще надета рубашка и галстук.
— Пап? — Я посмотрел на часы. Почти два ночи. — Ты что…
— Спи, сынок, — настойчиво сказал он, направляясь к двери. — Не бери в голову, спи. Дай мне слово.
— Хорошо, — ответил я. Но это удивительно: сам он почему не спит? Так поздно он никогда не засиживался. — Я постараюсь...
Я лег на мокрые от пота простыни, безуспешно стараясь успокоить разыгравшееся воображение, я слышал, как отец пошел в свою комнату, потом он открывал и закрывал шкафы. А когда он пошел в душ, я встал и подошел к полке с книгами, нашел «Сновидения» Карла Юнга — отец дал мне эту книгу, когда у меня начались кошмары.
— Это придаст тебе уверенности — пообещал он. — Сны действительно что-то говорят о внутреннем мире человека, но они не являются истинно в последней инстанции.
Как и уверял отец, временами книга действительно меня успокаивала. Но сегодня я отложил «Сновидения» в сторону и полез за романом, который был спрятан за ними. За первым изданием «Странной истории доктора Джекила и мистера Хайда», которое дедушка подарил мне накануне — в прямом смысле этого слова — своей смерти.
Я нащупал знакомый надрез на кожаной обложке — словно кто-то надругался над этой полной насилия книгой. Я достал ее. Включил лампу и открыл первую пожелтевшую страницу, где дед оставил свою подпись: