Восемь розовых динозавров (Осадчий) - страница 29
— Ну сейчас… сейчас… — ободрял он лося, с надеждой посматривая на маму. Она шла к проруби как-то уж слишком медленно. — Скорее, мам!
Она остановилась шагах в пятнадцати, не зная, что делать, и не решаясь подойти ближе.
— Мам! — Петька в отчаянии затопал по льду ногами. — Скорее!
— Не кричи! Успокойся. Одни мы все равно ничего не сделаем.
Петька подошел к проруби совсем близко. В руках у него была бельевая веревка, но он не знал, что с ней делать.
— Отойди сейчас же! — Мать бросилась к нему, вырвала из рук веревку и оттащила Петьку от проруби. — Да успокойся же ты, ради бога… Ну, какой…
Дед не спеша подошел к проруби.
— Эка животина, — изумился он. — Вон ведь куда запоролась.
— Дедь, его вытащить надо.
Тот медленно обошел вокруг проруби и сказал:
— Нюни утри. Ступай-ка домой.
— Не пойду.
— Ступай домой. Там в сенях вожжи. Да забеги по дороге к Сторожковым, позови сюда братьев.
У Ефима Сторожкова на левом глазу бельмо, сам он высокий, с лица худой, плечи узкие. Брат его, Дмитрий, совсем другой стати: ростом высокий тоже, зато в плечах косая сажень, грудь колесом, сильный, как медведь. Оба тоже удивились, когда подошли к проруби. Ефим покачал головой.
— Да-а, — протянул он. — Какой здоровенный!
Дмитрий присел на корточки и деловито бросил деду:
— Потянем, Кондратыч?
— Надо, — сказал дед и начал разматывать спутанные в клубок вожжи.
Лось присмирел. Петька подошел к нему совсем близко и, заглядывая в черные как уголь лосиные глаза, прошептал:
— Сейчас тебя вытащим.
Ему показалось, будто лось слегка кивнул головой, словно поблагодарил за участие.
— Сейчас, сейчас, — приговаривал Петька, нетерпеливо глядя, как дед разматывает вожжи. А когда наконец они были размотаны, Ефим Сторожков сказал брату:
— Бери. Как лошадь, тащить будем.
Вожжи легли на лосиную спину. Лося обмотали ими, как обматывают завязшую в трясине лошадь.
— А ну, потянем, — сказал Ефим. Он, Петька и мать ухватились за один конец, а Дмитрий и дед — за другой. Сердце у Петьки тревожно зашлось.
— Ай да раз! — скомандовал Дмитрий.
Вожжи натянулись, как струны.
— Ай да два!
Петька тянул что есть силы.
— Ай да три!
Удалось!..
— Прочь! — закричал дед. — Убьет!
Но Петька уже был возле лося.
Лось, мокрый, испуганный, стоял возле проруби. На шее у него было белое, величиной с крупную антоновку, пятно. Брошенные вожжи лежали рядом.
Петька притронулся к его коричневой шерсти. Неожиданно лось ткнулся мордой в Петькину щеку. И было приятно ощущать прикосновение влажной лосиной губы, эту неожиданную ласку. Словно очнувшись от оцепенения, лось резко прыгнул в сторону и, припадая на левую переднюю ногу, побежал к лесу. А Петька еще долго махал ему вслед. Чьи-то руки ласково легли на его плечо.