Он сорвал повязку с лица, но это мало помогло. Яркий свет резанул по глазам, и он вынужден был зажмуриться. Для того чтобы увидеть сквозь кожаную пленку век, как в нескольких метрах от него разворачивается для новой атаки темное пятно…
На этот раз Виктору не хватило нескольких сантиметров. Или сотой доли мгновения…
Тварь прыгнула с места. И хотя рывок Виктора в сторону был не менее стремительным, уйти от атаки ему не удалось. Передние лапы твари были длиннее человеческих, и одной из них ей удалось зацепить намеченную жертву.
Острые когти проехались по груди, вспоров кожу. Потом был удар, падение, навалившаяся сверху темная масса и смрадное дыхание в лицо, перемешанное с брызгами жгучей слюны.
Раскрытой пасти твари Виктор не видел. Откуда-то он знал, что именно сейчас открывать глаза не стоит. Лишняя информация об увиденном может лишь повредить, вызвав поток ненужных эмоций.
А времени для эмоций не было.
Сейчас было время только для животных инстинктов, которые, как известно, не имеют ничего общего с человеческими мыслями…
Виктор «видел» лишь темный контур, смутно напоминающий человеческий, – и зарождающийся в нем на уровне «головы» ядовито-желтый огонек.
И этого было достаточно для того, чтобы выбросить вперед руку, сжать в ладони этот огонек и резко рвануть на себя.
Кожа ладони, коснувшаяся «огонька», взорвалась жидким огнем, словно Виктор погрузил руку в расплавленную лаву. Он поспешно отбросил от себя комок вязкого огня – и в следующее мгновение оглох от ужасного рева, раздавшегося над головой.
И опять сработали инстинкты.
Виктор со всей силы ударил обеими ногами вперед, после чего рывком перекатился вправо.
И вовремя.
Судя по звуку, в то место, где он только что лежал, пришелся страшный удар когтистой лапы. Вслед за ним – удар потише, который издает падающее тело весом около двухсот килограммов. И предсмертный хрип большого и сильного живого существа, который ни с чем не спутаешь.
Еще с полминуты тело билось в агонии, разбрасывая вокруг себя мелкие крошки дробленого камня. Одна из них неприятно кольнула щеку Виктора.
Он шагнул в сторону, повернулся – и понял, что перед ним стена. Гладкая, словно стекло. Из материала, чуждого природе. Такую стену могли изготовить только люди.
А еще он понял, что его глаза по-прежнему закрыты. Не сказать, что данный факт доставлял ему большие неудобства, но все-таки неплохо было бы узнать, куда же он попал.
Виктор открыл глаза.
И вновь сощурился от резкого света, бьющего сверху.
Это была арена. Площадью примерно с половину футбольного поля, словно накрытая гигантской чашкой, сработанной из толстенного прозрачного пластика. У перевернутой чашки имелось непрозрачное дно, утыканное мощными прожекторами. В стенке чашки, той, что была прямо напротив Виктора, метрах в трех над ареной имелось внушительных размеров круглое отверстие с подведенной к нему трубой, другой конец которой терялся в скальной породе.