И сжимаю в руке нож.
Клянусь. Клянусь Богом и чем угодно, если Аарон мне попадется, я его убью. Больше не буду медлить. Ни за что. Никогда. Клянусь вам, я его убью!
Убью гада!
Вот увидите.
Земля под нашими ногами начинает понемногу спускаться влево, и мы приближаемся к реке, где лес более лиственный и прозрачный, а потом снова уходит вправо. Манчи свесил язык и еле дышит, я тоже задыхаюсь, сердце бьется как ненормальное, а ноги вот-вот отвалятся, но мы все равно бежим.
Слева опять появляется река, и я кричу: «Погоди!». Девчонка, здорово меня опередившая, останавливается. Я подбегаю к берегу, быстро озираюсь по сторонам — нет ли кроков, — падаю и начинаю пить, загребая воду горстями. Уж очень она сладкая. Неизвестно, что в ней за дрянь после болота-то, но мне все равно, иначе я просто сдохну от жажды. Я чувствую тишину девчонки: она тоже падает рядом и пьет. Немного отодвигаюсь. Манчи жадно лакает, и между глотками все мы хрипло и тяжело дышим.
Я вытираю губы и смотрю вперед. Берег становится слишком скалистым и крутым — на таком не разбежишься, — и вверх от него уходит тропа.
Я изумленно моргаю, не веря своим глазам.
Тропа.
Девчонка поворачивается и тоже смотрит на нее. Тропа поднимается и вьется вдоль реки. Кто-то ведь ее проложил.
— Она должна вести к другому поселению, — говорю я вслух. — Должна.
И тут издалека доносится топот копыт. Тихий, но отчетливый.
Больше я ничего не говорю, потомушто мы уже вскочили и летим по тропе, река остается все дальше и ниже от нас, а на другом берегу впереди маячит первая гора. На нашей стороне вдоль обрыва тянется густой лес. Тропу явно проложили люди, чтобы можно было спускаться вдоль реки.
Она широкая, тут не одна лошадь поместится, а целых пять или шесть.
До меня доходит, что никакая это не тропа. Это дорога.
Мы несемся по ней: девчонка впереди, потом я, а следом Манчи…
Как вдруг я врезаюсь в девчонку и чуть не сшибаю ее с дороги вниз.
— Ты чего?! — ору я, хватая ее за руки, чтобы она не свалилась с обрыва, и одновременно пряча нож, чтобы случайно ее не порезать.
И тут мне открывается то, что увидела она.
Мост. Далеко впереди мост. Он соединяет два скалистых берега в тридцати или сорока метрах над рекой. На нашем берегу дорога заканчивается, упираясь в непроходимую чащу. То есть дальше пройти можно только по мосту.
У меня в голове начинает брезжить одна мысль.
Топот копыт становится громче. Я оглядываюсь и вижу вдали клубы пыли.
— Живо! — кричу я и обгоняю девчонку, на всех парах устремляясь к мосту. Мы бежим по дороге вдоль обрыва, тоже взметая пыль, уши Манчи от быстрого бега прижаты к голове. Наконец мы у моста: он не пешеходный, шириной в добрых два метра. Канаты обвязаны вокруг бревен, вбитых в скалы по обоим берегам, а между ними — прочные доски.