Всё шло, по-моему, нормально, однако меня обеспокоила одна деталь в поведении напарника. Когда он оклемался окончательно, то иногда по вечерам неожиданно стал исчезать. На мой вопрос, куда он шастает, Витька ответил уклончиво, дескать, со старыми знакомыми встречался, базарил за жизнь и тому подобное.
Поначалу у меня эти отлучки особого беспокойства не вызывали, но когда однажды он вернулся в новом обмундировании и сам, без вопроса, объяснил мне, что получил комплект у каптёра,[260] меня насторожила его расторопность. Вслед за казённой обновкой Витька принёс охапку пакетов и кульков с провизией, всё из лагерного ларька.
— Холосый хлопец сталый долзок отдал, — пояснил он походя.
Я безошибочно почувствовал, что Витька лжёт. После долгих моих расспросов он с ухмылкой признался:
— Ласколол. Молоток. Выиглал.
— Не знаешь, что тебе за это корячится?
— Пуссяй спелва изловят. С полицным.
— Подловят. Рано или поздно. И что тогда будет с тобой, со мной? Видел, как на объекте того шулягу подбрасывали? Тоже, кстати, за выигрыш. Он через сутки дубаря дал. Кровью изошёл, как поносом. Забыл?
— Цего на лоду написано, того не миновать, — заученно повторил Витька.
— А о других ты подумал? Обо мне, например. Или о том, кого ты обыграл. А точнее — обманул. Ведь ты, может, на преступление его этим толкаешь.
— Никто к банку за луку не тянет. Не хоцес — не иглай. А езли любис сладко пить и есть, плосу наплотив меня сесть.
— Брось ты эти блатные штучки-дрючки и прибауточки. Ты же клялся, что не будешь воровать, играть в карты и прочее. Обманывал?
— А где я глосы возьму налядиле на лапу дать, лепиле? Да и — в семью, для обсего котла?
— Учти: из такого котелка я жрать не буду. И причём тут нарядчик с лекпомом? Они у тебя требуют деньги?
— Налядила за лапу[261] на лёгкий тлуд пелеведёт. Пуссяй длугие у околёнка сдохнут, а я ессё зыть хоцю. А лепиле — за то, цто из петли вытассил.
— Кто тебя вытащил?
— Балда. Володька.
— Кто тебе сказал? Он — сам?
— Я и так знаю.
— Ничего ты не знаешь. Скажи спасибо не Балдиесу, а вохровцам, которые на вахте дежурили. За плохую службу поблагодари. И погоде скажи спасибо. Что снег шёл.
Витька вопросительно посмотрел на меня.
— И — сто?
— А то, что снег падал тебе, как в песне поется, на рыло. И таял. Дошло?
— И — сто?
— Так таял же. На покойнике не таял бы. А искусственное дыхание тебе делал Агафон. И камфарой ширял. А Балдиес тут ни при чём. И с игрой — завязывай. Не завяжешь — катись, знаешь, куда?
— Эх, Юла. Не понимаес ты насэй босяцкой зызни. Это — в клови. До могилы. Кто волом лодился, тот волом и умлёт.