- Есть ли у вас какие-нибудь долги?
- Нет! – отвечает Лопатин возмущенно.
Его отпускают, вызывают Кузьмичева, который говорит то же самое под присягой.
- Видел ли ты, – обращается прокурор к нему, – как унтер-офицер Лопатин брал себе ключ от портфеля?
- Да, ваше высокоблагородие!
- Открывал ли кто-то из вас эту сумку по дороге?
- Никто. Унтер-офицер Лопатин привязал ключ к веревке его креста, а потом спрятал и то и другое под рубашкой. Так он вошел и в здание полицейского управления. Солдату приходится точно описать конверт с деньгами и, наконец, он заявляет: – Печать с царским орлом тоже была цела. На этот конверт у нас обращают особое внимание. И наш господин капитан тоже снова и снова напоминает нам об этом и обращает внимание на самые тяжелые наказания, если...
- Ты можешь идти, но подожди снаружи.
Солдат выпрямляется и облегчено вздыхает.
- Хорошо! – обращается прокурор снова ко мне. – Вы должны оставаться в Омске так долго, пока мы вас не отпустим.
- Слушаюсь!
- Вы должны хранить молчание о причине вашего допроса.
- Я считаю это само собой разумеющимся!
Я выхожу из зала. Снаружи стоят мои оба часовых, вокруг них толпа любопытных. Теперь они глазеют на меня. Меня ведут в гостиницу.
- Мы должны остаться здесь на несколько дней, Фаиме. Военный суд еще не отпускает меня, вероятно, меня вызовут для показаний еще раз. Тебе не нужно бояться за меня.
- Это правда, Петр...? Мне не нужно за тебя бояться?
-Нет, нисколечко, дитя мое.
Мы едва успели покончить с обедом в нашем номере, как часовой открыл дверь, и вошел хорошо одетый господин среднего возраста, уже несколько располневший.
- Меня зовут Попов, господин доктор Крёгер. Я очень хорошо знаю господина вашего отца, с которым я уладил одно большое дело. Я – директор Государственных шахт Омска. Мое почтение.
- Я с радостью слышу, что вы в это время неприязни и озлобленности помните еще о немце, господин Попов. С этими словами я подаю мужчине руку. – Это моя жена, – представляю я Фаиме.
- О, совершенно очаровательная и экзотическая дама, господин Крёгер.
Вдруг мужчина подыскивает слова. – Впрочем... я прибыл к вам, чтобы составить вам, если вы это мне позволите... небольшое общество... Прокурор, который допрашивал вас, – мой личный друг. Я слышал от него, что вам придется на несколько дней остаться в Омске. Хоть мы живем здесь не так, как в Петербурге, но у нас есть все же несколько очень скромных возможностей для развлечения. Не хотите ли вы провести время за этим? Я охотно пригласил бы Вас, вы должны быть моим гостем, как я часто был вашим в Петербурге.