- Это очень любезно, господин Попов. Времена изменились, к сожалению, и в вашем великодушном жесте вы забываете, что у меня теперь нет никакой хорошей репутации в вашей стране. Вы занимаете столь важную и заметную должность во время войны, что такая любезность могла бы только навредить вам. Я был бы очень огорчен этим.
- Я уже подумал об этом, но пусть это будет моей заботой. Я хотел бы только знать, отвергаете ли вы мое предложение, господин Крёгер?
- Отвергаю ли? Нет, совсем наоборот, я очень рад, но я вовсе не хотел бы, чтобы старый клиент моего отца предстал из-за этого в плохом свете.
Едва мужчина ушел, как дверь снова открылась, и вошел очень помпезный офицер, за ним два унтер-офицера с застегнутыми револьверами.
- Господин Крёгер, у меня приказ выделить вам двух новых конвоиров для сопровождения. Я отправил других в казарму, чтобы они смогли хотя бы хорошо высыпаться.
- Я благодарю вас, что вы так любезно позаботились о моих «поводырях медведя». Я не мог сдержать улыбку. – Вы позволите мне немного прогуляться? Я хочу сделать несколько покупок... для моей жены.
- Но, само собой разумеется, охотно! Офицер очень элегантно отдает честь. Когда мы, выходя из гостиницы, прощаемся еще раз, он бросает строгий взгляд на обоих унтеров и уходит.
Под военным прикрытием я ходил с Фаиме по улицам. Любопытные даже преграждали нам путь время от времени. Но мои оба новых «поводыря медведя» снова и снова создавали дистанцию между мной и пешеходами. Те же сцены происходили также во многих лавках, которые мы с Фаиме посещали.
Вечером прибыл Попов, и мы втроем пошли в ночные рестораны. Он был в исключительно хорошем настроении, неутомимо заботился о самой лучшей еде и лучшем шампанском. Он платил за все, это было для него, он повторял это снова, радостью.
- Я татарка, господин Попов, я живу строго согласно законам моих предков, и наша религия запрещает нам пить алкоголь, а также курить.
- А я... я вообще не очень люблю пить, только ради компании, – был мой лаконичный отказ Попову.
- Но это очень жаль, действительно жаль, я действительно хотел бы повеселиться с вами, господин Крёгер, так же как я часто веселился с господином вашим отцом в Петербурге. Это для меня как большая черта под счетом.
- Я вам охотно верю...
Четыре дня я был в Омске, почти постоянно в сопровождении господина Попова или новых солдат. Только в наших комнатах я освобождался от всех них, хоть я и не мог закрывать дверь.
На перроне, незадолго до отъезда поезда, Попов внезапно атаковал меня со всевозможными вопросами.