- Это женское молоко, грудное молоко... женщина кормит меня... Ее ребенок, наш ребенок, умер уже давно... теперь я – ее ребенок... Я никогда в жизни больше не смогу смеяться... Я никогда больше не смогу играть... никогда, никогда больше...
Теперь он ежедневно приходит ко мне, и я жду его с очень боязливым нетерпением. Я проглатываю это молоко. Мое питание на весь день.
А потом он приходит с пустыми руками.
Женщина тоже мертва.
Что теперь?... Мы остаемся вместе...
- Товарищ Крёгер!
Кто-то трясет меня. От жуткого страха я вскакиваю. Неужели меня хотят вынести еще живым?
- Есть у вас спички... огонь... где-то...?!
Передо мной стоят четыре огромные фигуры. Их тулупы из собачьих шкур замерзли, брови, ресницы, бороды, рукавицы. У них армейские винтовки и лопаты. Глаза мрачные, и они не знают опасений. Им прекрасно знаком ужас вокруг нас.
- Мы откопали вас из снега, хотели увидеть, живы ли вы еще, есть ли у вас огонь... У нас больше нет огня, всюду потух. И в «родном углу» тоже. Все замело.
С этого дня мы вместе идем на охоту и делим нашу добычу. Наш огонь тоже больше не гаснет с этого дня, хотя коробка со спичками уже давно пуста. Иногда драгоценный жар висел только лишь на искорке. Поэтому один из нас всегда остается дома.
Теперь остались только лишь пять групп, и в каждой примерно по двадцать человек. Каждая группа ведет свой собственный бюджет, каждая по-своему охотится. Мы вместе преодолели самих себя и откопали от снега все лавки. Владельцы их уже давно засыпаны в своих избах. Мы нашли много великолепных вещей, среди прочего две бочки со смолой. Теперь мы ищем по избам с факелами, а не в полной темноте, как раньше.
- Господин Крёгер, я освободил термометр от снега, теперь мы можем ежедневно видеть все перепады температуры. Это будет нас радовать и придаст нам новое мужество.
И в действительности, спиртовой столбик медленно поднимался.
Но спустя несколько дней бушевала новая пурга. Ее мощь была гигантской.
- Это фальсификация, господа! Мошенничество, эта погода! Весна будет! Теперь мы постепенно ориентируемся в Сибири! – говорили мы сами себе.
Шторм прошел, за ним последовала теплая погода.
Григорий, траппер, добрался до нас истощенным. Он рассказал о большом стаде оленей. Осторожно мы приступили к делу.
Со всех наших последних сил мы раскидали сено по поверхности, так как мы знали, что животные изголодались. Вскоре после этого мы подкрались к стаду, распределялись широким кругом, и начали их загонять. Последовал беглый огонь из ружей, уже больше напоминавший пулеметный, наша поспешность была велика, а страх, что олени могли бы ускользнуть от нас, был еще больше. Наша добыча была огромной. Мы подстрелили почти тридцать животных.