— Давай сразу перейдем к сюрпризу.
Ее мягкие руки обвились вокруг его шеи, и она прошептала:
— Пицца остынет.
— Вот для чего Бог создал микроволновки, — пробормотал он. — А ты только разбудила во мне совсем другой аппетит.
Слава Богу, Линдси не стала ему противиться. Она просто позволила ему целовать ее — снова. Она просто позволила ему подхватить ее, посадить на кухонный стол и встать между ее раздвинутыми ногами.
Она просто позволила ему развязать ее красивую блузку и стянуть через голову, открыв надетую под нее сексапильную рубашечку с леопардовым рисунком.
Она позволила ему провести руками по ее телу, почувствовать шелковистую ткань. Она позволила ему заставить ее вздыхать, ахать и стонать.
И скоро она уже расстегивала ему рубашку, раздвигала ее, водила руками по его груди, доводя его до умопомрачения. А потом она расстегнула ему джинсы и проникла внутрь, снова даря ему то невозможное наслаждение, которое он уже не думал когда-нибудь испытать.
Он тоже расстегнул ей джинсы. Велел ей привстать, чтобы стянуть их пониже. Смог вдоволь насмотреться на леопардовый рисунок, тем более что ее малюсенькие трусики были из той же ткани, что и рубашечка.
И он уже не способен был действовать медленно.
— Мне надо их с тебя снять, малышка! — прорычал он, дергая за трусики.
Она только вздыхала, постанывала и помогала ему ее раздевать.
А потом ее ноги сомкнулись на его бедрах, по-прежнему обтянутых джинсой, и он нагнулся к ней, обхватил ладонями безупречную попку и вошел в нее.
Они оба вскрикнули от острого соединения. И на секунду его посетила странная мысль о науке и природе, о двух атомах, которые столкнулись с такой силой, что стали одним. Это было именно так — и они тут же начали двигаться вместе. Быстро, мощно, стремясь навстречу друг другу, сталкиваясь снова и снова. Он испытывал желание каким-то образом вобрать ее в себя, войти в нее глубже, глубже. Невозможно быть к женщине ближе, чем был в тот момент он, — но почему-то ему необходимо было еще больше.
Он уже слышал, что ее дыхание стало более глубоким и чуть замедлилось, и он уже достаточно долго был с ней, чтобы понимать: это скоро произойдет. И он тоже стал двигаться медленнее, позволяя ей задавать ритм. Боже, как ему нравилось смотреть, как высшее наслаждение разливается по ее лицу и заставляет дрожать ее тело. Ему нравилось, чтобы она полностью лишалась из-за него власти над собой — хотя бы на несколько мгновений.
Прерывисто застонав, она продолжила движение, сначала медленно и ритмично, а потом мощно, со всей силой, рыдая от наслаждения.