— У меня есть идея! — вдруг объявила Линдси.
— Ой! — сухо отозвался он.
— Почему бы нам не проверить в деле мои новые походные ботинки?
— Конечно. Когда?
— Сейчас.
Он заморгал от неожиданности. Только Эбби на такое способна!
— Моя хорошая, дождь идет.
— Знаю. Но мне хочется узнать, каково ходить в настоящих туристских ботинках, когда мои ноги не болят так мучительно. Думаю, мне это по-настоящему понравится.
— Может, ты меня не услышала? Дождь идет.
— А под дождем в походы не ходят?
— Не ходят, если уютно устроились в теплой сухой постели, в хорошем сухом доме.
— А мне казалось, что тебе нравится дождь! — возмутилась она.
— Нравится. Но сейчас твоя нагота нравится мне гораздо больше.
Он притянул ее к себе и запечатлел поцелуй на ее груди, надеясь убедить в том, что это занятие гораздо больше подходит для дождливой погоды.
— Слушай, — не сдавалась она, — давай пойдем на «Радужную площадку»! Я могу надеть мой новый дождевик. Кто знает, может, нам тоже достанется собственная радуга.
— Радугу прогнозировать нельзя, Эбби.
— Знаю, но… мне просто хочется пойти… Мне вроде как… нужно.
Он снова моргнул, пытаясь понять ее слова.
— Тебе нужно надеть новые ботинки и дождевик?
— Нет. Мне нужно пройтись под дождем. Получить новые впечатления. Все почувствовать. Как это делала тетя Милли. Я раньше никогда по доброй воле не ходила под дождем, так что, по-моему, тебе надо пойти мне навстречу.
— О! — Ну что ж, с этим он спорить не мог. — Ладно, — сдался он. — Одевайся. И поддень под дождевик мою толстовку: наверху будет холодно.
Тропа была скользкой, а в некоторых местах еще и раскисшей, но Линдси не допустила, чтобы это ей мешало. Ей было довольно неприятно, что ее новенькие блестящие туристские ботинки на шнуровке пачкаются, но она молчала об этом.
— Они ототрутся, — успокоил Роб, заметив, как она на них посматривает.
Он слишком хорошо успел ее узнать. Но как только Линдси свыклась с грязью и сыростью, она начала наслаждаться новым опытом, как и собиралась. Впитывая аромат деревьев под дождем, она думала о том, как этот же запах ощущала тетя Милли, и о том, как тетя Милли находила чудеса во всем, что ее окружало. Линдси не была уверена в том, что сможет в этом отношении стать настолько похожей на свою двоюродную бабушку, но ей хотелось попробовать. А еще она обнаружила, что даже по скользкой грязи идти в тысячу раз проще в подходящей обуви. Роб оказался прав!
Глядя в спину идущего впереди нее мужчины, Линдси кусала губы: ее любовь была настолько глубокой, что уже не поддавалась измерению. Видит Бог, у этого парня были недостатки, и немало, и видит Бог, те шрамы, которые оставило на нем прошлое, наверное, гораздо более глубокие, чем она может это оценить, но после безупречного с виду Гаррета, который оказался совсем даже не безупречным, Роб казался ей невероятно настоящим — и в ее объятиях, и в ее сердце.