— Черт! — со вздохом сказал Роб. — Мы опять позволили псу наблюдать, как мы занимаемся сексом.
Это, конечно, было правдой, но казалось сущим пустяком по сравнению со всем остальным.
— Ты по-прежнему хочешь, чтобы я ушла? — прошептала она.
Роб тяжело вздохнул, и она тут же поняла, какой ответ услышит.
— Дело не в том, чего я хочу, — сказал он. — Дело в том, что мне это необходимо.
И в этом был весь Роб. Типичный упрямый одиночка Роб. И ее это не должно было удивлять… но почему-то все равно удивило.
И больно ранило. И вызвало острую потребность убраться отсюда немедленно.
Если она ему не нужна, то она, черт подери, не собирается сидеть и плакать об этом у него на глазах! Нет, этим она займется позже. Сейчас ей просто надо уйти.
«Не реви. Не смей реветь».
— Я хочу сказать тебе о двух проблемах, — объявила она, взявшись за ручку двери. — Первая вот какая: тебе надо найти твою дочь. Появление мужчины, который так сильно ее любит, может помочь ей забыть о тяжелых моментах в ее жизни. А вторая… — Она замолчала и тряхнула головой, все еще не опомнившись после такого дня и такого вечера. — Не могу поверить, что ты позволяешь мне уйти отсюда.
Он шагнул вперед. Взгляд у него был напряженный и честный.
— Мне очень жаль, — сказал он.
— А сожалениями, — напомнила ему она, — ничего не исправишь.
Линдси уезжала домой. В Чикаго. Дело было не в том, что ей хотелось туда вернуться — она даже в чем-то перестала считать то место домом. Просто она не могла и дальше оставаться в Лосином Ручье, а больше ей некуда было ехать.
— В общем, на той неделе я снова начинаю работать, — сказала она Карле и Элеонор на следующий день в «Ленивом лосе» за «Пушистым пупком» — еще одним коктейлем, который Элеонор пробовала впервые. Они были в баре одни и сидели у конца стойки. — Сегодня утром я позвонила моей начальнице и сказала, что готова снова начать вести колонку. Так что у меня появится что-то хорошее, на чем можно будет сосредоточиться.
— Но ты ведь могла бы заниматься этим и отсюда, так ведь? — спросила Карла с грустным видом.
Линдси знала, что тоже будет по ней скучать.
— Могла бы, — ответила она, — но не могу. Ты знаешь почему.
Она кратко рассказала им о своем разрыве с Робом. Из-за того, что случилось накануне, они теперь знали о его тюремном сроке и о том, почему он такой мрачный и замкнутый, — вернее, был таким до появления Линдси… и теперь, наверное, снова станет. Однако они по-прежнему не знали о том, кто такая Джина — только то, что эта наколка привела сюда Вильгельма Телля. Линдси не стала вдаваться в подробности, решив, что должна оставить Робу хотя бы эту тайну.