Линдси могла только потрясенно моргать.
— Господи!
Теперь, когда Милли не стало, и, учитывая, что Эбби ей родня, он решил, что об этом можно рассказать.
— Ей поставили диагноз через несколько недель после того, как мы познакомились. Болезнь уже перешла с ее печени на множество других мест. Она не захотела лечиться: сказала, что хорошо жила и предпочтет и дальше жить так же — сколько получится, — а не делать химиотерапию. Тем более, что шансов было мало. Так что она продолжала жить по-прежнему, пока ей не стало плохо — примерно за месяц до ее смерти.
— А ты был рядом с ней. Ты о ней заботился.
Она говорила еле слышно — и почему-то Роб перенесся обратно к событиям прошедшей зимы. В чем-то они казались очень далекими, а в чем-то — словно случились вчера.
Он кивнул:
— Это самое малое, что я мог сделать.
Он смотрел, как она резко втягивает в себя воздух, а потом протяжно его выдыхает. Ее глаза вдруг стали очень усталыми и печальными.
— Получается, что когда она мне писала, когда предлагала этот подарок… уже знала, что умирает.
Он молча кивнул.
Она вдруг пошатнулась, пробормотала: «Мне надо сесть» — и плюхнулась на одно из перевернутых каноэ, которое только что вымыла, не обращая внимания на то, что оно еще не высохло. Безнадежно вздохнув, она согнулась и прижалась лбом к ладоням.
Всего пару дней назад Роб нисколько ее не пожалел бы, но теперь… теперь ему было не все равно.
— Послушай, — сказал он, — все так, как я говорил. Все сложилось как надо. Когда она умирала, то уже знала, что все попало в правильные руки — в мои руки. Она не испытывала ни сомнений, ни сожалений.
Линдси подняла голову, но ее взгляд оставался безнадежным.
— Но я отказала умирающей в ее последней просьбе. До этой минуты я думала, что она просто строила планы на какой-то неопределенный момент, когда уйдет. Если бы я знала, что она больна…
Роб не удержался и спросил:
— То что? Что бы ты сделала? Ты бы согласилась принять ее подарок?
— Если честно? Не знаю. — Она покачала головой. — Но что-то я точно сделала бы по-другому. По крайней мере, приехала бы сюда погостить. Попрощалась бы. Как-то ей помогла бы.
— Именно этого она и не хотела. Жалости. Ей хотелось, чтобы все шло как обычно, чтобы ее болезнь никому не мешала.
Линдси прикусила губу. Она была такая грустная и красивая, что он чуть было — чуть было! — не наклонился к ней поближе, не взял ее за руку.
Но Роб все же сумел отгородиться от ее эмоций. Он остался на месте, и даже вернулся к работе, потянувшись за губкой, которую бросил в ведро несколько минут назад.