— Она меня возненавидела? — спросила Линдси.
Он позволил себе только мимолетный взгляд в ее сторону.
— Нет. И мы уже об этом говорили. Она сказала, что ты молодая и что у тебя своя, очень занятая жизнь в совершенно другом мире. Милли была огорчена и расстроена — но тебя она не возненавидела.
— Ты веришь в прощение? — спросила Линдси.
— По-моему, люди говорят о прощении гораздо больше, чем на самом деле прощают.
Не поднимая головы, он краем глаза увидел, что она снова возвращается к работе, опускаясь на колени рядом со следующим каноэ и обдавая его корпус мыльной водой.
— Потщательней займись кормой. Там по краям много грязи.
Она подняла голову и недоуменно спросила:
— Кормой?
Он молча указал на конец лодки и снова вернулся к работе.
Минут двадцать спустя Роб уже был близок к тому, чтобы почувствовать умиротворение — впервые с той минуты, как сегодня сюда явилась его «помощница». Сначала было желание, потом — эмоциональный разговор о смерти Милли… Но теперь он смог от всего этого отключиться. Вокруг стояла тишина — только какая-то певчая птаха щебетала где-то в соснах. Солнце снова вышло из-за облаков, а он усердно трудился, ощущая, как его усилия растягивают мышцы спины и рук. Ощущения, которые вызывал физический труд, почему-то всегда помогали ему почувствовать себя живым, полным жизни.
И тут она сказала:
— Ты покажешь мне какие-то ее вещи? Может, альбомы с фотографиями? Книги? Старые пластинки?
Роб только вздохнул — и не стал прятать своего недовольства.
— Понимаю! — откликнулась она. — Ты у нас мистер Оставьте-меня-в-покое, а я — сплошное Пожалуйста-покажите-мне-жизнь-тети-Милли. Но я приехала в такую даль — и мне просто нужно что-то еще. Может, я бы пришла сегодня вечером к тебе, чтобы ты показал мне кое-что из ее вещей. Судя по тому, что мне говорили про Милли, я готова поверить, что у нее чудесные фотоальбомы. Ну как? Сделаешь мне такую уступку?
— По-моему, я сделал тебе уже несколько.
— Эта — последняя, Роб. А потом я оставлю тебя в покое. Даю слово. Договорились?
Роб подвигал нижней челюстью, обдумывая ее слова. Наконец, неохотно выдавил:
— Ладно.
Линдси, которую от него отделяли два каноэ, тут же преисполнилась радости.
— Отлично! — воскликнула она, а потом, наклонив голову к плечу, осведомилась: — А здесь можно добыть пиццу?
— А что?
— Я подумала, что мы могли бы сделать это за пиццей. Я угощаю.
Он не мог поспорить, что это весьма пристойная идея. Любой лишний отвлекающий фактор будет кстати — и пицца в этом качестве вполне годится.
— «Пиццы Боба» за универмагом. Это единственная пиццерия в Лосином Ручье.