Стянув с нее топ, он, глядя на ее белый кружевной бюстгальтер, принялся расстегивать пуговицы на рубашке. У него это плохо получалось, и он, выругавшись себе под нос, с силой рванул рубашку на себе, так что оставшиеся пуговицы разлетелись в стороны. Сняв рубашку, он бросил ее на пол. Мгновение спустя к ней присоединились шорты и бюстгальтер Девин, а также его остальная одежда.
Теперь их ничего больше не разделяло. Все, кроме них двоих, перестало для нее существовать. Девин хотелось поскорее стать с ним единым целым и снова совершить путешествие на вершину блаженства.
— Ты меня изумляешь, — произнес он между поцелуями. — Я никогда раньше такого не испытывал.
В ответ она обхватила ногами его бедра и прошептала его имя. Он тут же внял ее просьбе и, теснее прижав ее к себе, вошел в нее. Они вместе закачались в самом совершенном танце, который только знало человечество.
Когда все закончилось, Лукас, тяжело дыша, погладил ее по лицу и нежно поцеловал в висок и в уголок глаза.
— Я опаздываю, — сказал он.
В его тоне слышалось сожаление. Очевидно, ему не хотелось ее покидать.
Она позволила этому случиться. Зашла слишком далеко в своем обмане. Ее мысли и чувства перепутались. Наверное, ему действительно лучше уйти прямо сейчас.
— У меня есть время, чтобы принять душ.
Не успела она и глазом моргнуть, как он встал, подхватил ее на руки и отнес в ванную, где они продолжили заниматься любовью под теплыми струями.
После душа она почувствовала себя заново родившейся и осознала, что они не предохранялись, только оказавшись в своей комнате. Быстро произведя в уме подсчет, она поняла, что риск забеременеть был минимален, и, почувствовав невероятное облегчение, рухнула на кровать. Все! С нее достаточно игр в шпионку. Это может плохо кончиться.
Проснувшись следующим утром в своей постели, Лукас сразу подумал о Девин. Его деловой ужин накануне затянулся. Он хотел сразу по возвращении домой прийти к Девин и снова заняться с ней любовью, но не был уверен, что она его примет.
Он не знал, как относиться к тому, что произошло между ними вчера. Когда он на днях застал ее в комнате Конрада, у него создалось впечатление, что Девин больше не хочет близости с ним. Он расстроился, но был готов уважать ее решение. Принимая во внимание обстоятельства, было бы нечестно на нее давить. Он надеялся, что их слушание по делу об опеке будет отложено, но Девин пока еще не дала на это своего согласия. В любом случае однажды им придется появиться в суде и бороться друг с другом, несмотря на то что они любовники.