Наутро Дон‑Жуан звонит, просит книгу, и я подавилась пирожком, узнав, что он уже в подъезде моего дома.
— Заходи.
Я открыла дверь. Он ничего не заметил. Я задыхалась, слезы текли у меня по щекам. Тут он понял, что мне что‑то не в то горло попало. Постучал мне по спине, поднял голову и руки, чтобы избавить меня от удушья. Вскоре я пришла в себя и выпила стакан воды.
— Прошло?
— Прошло.
— Теперь нормально?
— Нормально. Я уж думала, помру… Пирожком подавилась. Хочешь кусочек?
— Нет, спасибо.
— Извини, что так тебя принимаю…
— Мне не терпелось тебя увидеть.
— Хочешь соку, кофе?
— Хочу тебя.
Не сдержавшись, он стал торопливо целовать меня.
— Хочу тебя…
— Прямо сейчас?..
— Этому бесполезно противиться, иначе будет только хуже…
Он был совершенно прав. Из кухни — прямо в спальню. Он сбросил одежду, я тоже, оставшись в одних голубых трусиках. Как покраснел его вздыбившийся член! Как приятно сжимать его рукой!.. Он нежно вошел в меня, и мы оставались в той же позиции, пока не исчерпали всех своих возможностей. Обычно я начинаю спереди, глаза в глаза… Когда он в меня входил, лицо его было необыкновенным — рот приоткрыт, веки смежены… Ни в какой другой ситуации у него не было такого выражения лица. Я вздыхаю. Ему нравилось, когда я сверху, в позе наездницы. Анданте, аллегро модерато, адский галоп… Я обожала стоять на четвереньках, когда он кусал мне затылок. Мы почти всегда кончали в этой триумфальной и в то же время животной позиции, и его зубы вонзались мне в плоть! Я ощущала себя волчицей или львицей, или самкой тапира…
Но вскоре он сказал, что ему надо уехать за границу на пару месяцев. У его отца были дела в Майами, и он частенько наезжал туда. В последнее время ездил чуть ли не каждую неделю… Но звонил мне каждый день, где бы он ни был — вот как он меня любил. Я не собиралась перебираться в Майами, но побывать там хотелось, и я взяла отпуск на радио.
— Я взяла отпуск…
— Что, устала?
— Да нет, просто хочется съездить с тобой в Майами…
— Ты же говоришь, что тебе не нравится Майами…
— Зато мне нравишься ты…
— Но мне там будет не до тебя…
— Признайся, ты там будешь не один.
— Не совсем так…
— Ну, говори!
— У меня своя жизнь.
— Я тебе тоже не чужая.
Он ничего не ответил. Не счел нужным. Я поднялась, сказала, что схожу в туалет, и вышла из ресторана в боковые двери. И не обернулась. Остановила такси и поехала домой. Когда я вошла, телефон настойчиво звонил, но я включила автоответчик… Он — Дон‑Жуан, а я — не идеальная женщина. Я уменьшила громкость, чтобы не слышать, что он говорит, взяла ключ от машины и решила затаиться у подруги, которая живет в пятидесяти километрах от города, пока он не уедет.