Но волны злости поднимались из глубины моей души. Как бы мне ни хотелось отстраниться от всего этого, но ярость и злость на сей проклятый мир, на того, кто его сотворил, да и на ангелов с демонами тоже, поднимались волнами. Стараясь сдержать себя, я снял шлем и подставил лицо обжигающе холодному дождю в надежде остудить себя. Закрыв глаза, я постарался успокоиться.
Должно быть, незабываемое зрелище – ливень, куча трупов врагов вокруг, воины, сдерживающие атаки ангелов и демонов, сверкающие вспышки молний, блики огня, льда и черные водовороты, десятками поглощающие демонов и ангелов… А я стоял на коленях над мертвым великим архангелом, закрыв глаза и подставив лицо дождю.
Но ярость все сильнее разгоралась во мне. Я жаждал крови.
Поднялся сильный и холодный ветер – последствие столкновения Метатрона и Дьявола, от которых волнами расходилась Сила. Вспомнив про них, я нашел источник всех моих бед и принял безумное решение. Мне. Нужно. Убить. Их. Всех!
Хрипло расхохотавшись в голос, я нарушил хрупкий покой… Вдруг острая боль обожгла меня. Первое, что я увидел, открыв глаза, – копье Одина, одно из тех волшебных и сильно зачарованных копий, которое я взял из хранилища ангелов. Сейчас наконечник его вонзился мне в грудь. Яростная боль резанула мне шею – я протянул руку и понял, что пронзен стрелой. Выдернул ее – это была стрела Улля! В тот же миг по моему плечу рубанул топор Перуна, а следом мне в бок воткнулось лезвие меча Ареса.
Предательство?
Это стало последней каплей. В голове будто что-то взорвалось. Музыка! Я услышал музыку! С помощью музыки я мог сейчас контролировать разгорающийся пожар в моей душе. За музыкой стали всплывать странные слова, которые тоже помогали мне действовать:
Снова ярость пламя разжигает.
Умру сегодня раз и навсегда.
Но не совсем, я не согласен с приговором.
Падут враги, союзники, что предали меня.
Поможет мне лишь гнев моей оплавленной души.
И крылья истинного пламени…
Глаза мои полыхнули огнем, и этот огонь, вырвавшись наружу, испепелил Перуна, который пытался выдернуть засевший в моем наплечнике топор. Еще одна стрела летела мне прямо в глаз, но пламя не дало ей долететь, защитив меня. Третья стрела была направлена в шею, но и ее постигла участь предшественницы – крылья, развернувшись, испепелили ее.
Умру я не сейчас и не сегодня,
Повержен враг, союзник, бывший брат.
Лишь пламень верен мне остался.
Сегодня, завтра – навсегда!
Достав меч, перерубаю копье Одина, которое торчало из моей груди. Слишком много сил оно отбирало. Наконечник с частью древка отлетает в сторону, руку за спину – и вырываю столь опасное копье, которое смогло пробить доспех и меня насквозь. Опасная игрушка больше мне не угрожает, ведь пламя ревет и поет только для меня одного, и я поддаюсь ритму…