- Ни в чем, Мэдж. Но разве ты не видишь, что это снова ведет нас по тому же старому замкнутому кругу?
- Ведет нас куда?..
- Прямиком обратно к папаше Мэйнарду. Послушай, Мэдж, не пойми меня неправильно. Я ни слова не говорю против твоего старикана!..
- Лучше и не пробуй!
- Но ты уверен, что ты его понимаешь?
- А ты его понимаешь, сынок?- спросил Янси Бил.
- Я льщу себя надеждой, что знаю человеческую натуру.- В осанке Рипа снова появилась агрессивность.- Мэдж говорит, что он скорее предпочтет быть мертвым, чем безмозглым, и она права. Но предположим, только предположим, Каменная Стена, что он что-то имеет против тебя, или против меня, или против кого угодно вообще. И предположим, что он каким-то образом сумел разобраться, как человек может пройти по грязи или мокрому песку, не оставляя следов. Вот это было бы достаточно умно и тонко, не так ли?
- Мистер Хиллборо,- вмешался доктор Фелл,- вы что, выдвигаете серьезное обвинение против джентльмена, чьим гостеприимством вы воспользовались?
- Боже милостивый, нет! Поскольку Мэдж мыслит так буквально, мне лучше повторить, что к этому никак нельзя относиться серьезно!
- Да?
- С точки зрения прочтения индивидуального характера я просто предполагаю, что он мог бы сделать, если бы зашел достаточно далеко. Когда я говорю, что он хитрый или скользкий, я не имею в виду "хитрый" в том смысле, в котором мы обычно употребляем это слово. Есть множество вещей, которых он не стал бы и не мог бы делать. Папаша Мэйнард никогда не обманет вас; он никогда не продаст вам акции, не имеющие ценности, или подержанный автомобиль, с которым у вас будут проблемы. Но если он считает, что ему есть за что бороться, он может попросту подсыпать яду в ваш бурбон, когда будет уверен, что вы не видите. Я пойду еще дальше, я скажу...
- Да, молодой человек?- требовательно спросил резкий голос.
Все почувствовали, как комнату словно поразил ощутимый холод.
На маленькой ступени перед дверью библиотеки стояла Валери Хьюрет, с рыжими волосами и белой кожей. Но сейчас никто почти не видел миссис Хьюрет. Все смотрели на Генри Мэйнарда, который стоял прямо перед ней.
Его застывшие глаза были так широко открыты, что белок вокруг радужки виднелся полностью. Казалось, он едва дышал. Плечи отведены назад, локти прижаты к бокам, он стоял прямо, подтянуто - живое воплощение джентльмена, сдерживающего свой бурный темперамент перед лицом врага.
- Да, молодой человек?- повторил он.- Давайте оба пойдем дальше. Поскольку вы настаиваете на том, чтобы теоретизировать о множестве моих недостатков и сущности моей натуры, склонной к убийству, почему бы вам не поделиться этой теорией и со мной?