— Как ты красива!..
Губы Феликса осторожно коснулись ее груди, и Еву охватили какие-то совершенно незнакомые, непередаваемые ощущения. Она почувствовала, как он осторожно обводит сосок языком, и, застонав, вцепилась в его густые черные волосы.
…Все вокруг исчезло, растворилось. Осталась лишь его близость, жар губ, прильнувших к ее груди. Феликс нежно покусывал сосок, заставляя Еву испытывать восхитительные муки. Его рука отыскала вторую грудь и начала ласкать, медленно, скользя по соску, пока тот не затвердел. И только потом Феликс начал перекатывать розовый шарик между пальцами, наслаждаясь судорогами, пробегавшими по телу Евы.
— Я так хочу тебя!.. — выдохнул он.
— И я хочу тебя, — словно эхо, отозвалась Ева.
Внезапно лицо Феликса исказилось страданием.
— Что случилось? — встревоженно прошептала Ева. — Феликс, если ты думаешь, что я сомневаюсь…
— Нет, дело не в этом.
Он замолчал, и до слуха Евы наконец донеслись стук в дверь и женский голос, зовущий Феликса.
Пробормотав сдавленное ругательство, Феликс поднялся.
— Наверное, Анна пришла. Ничего страшного. Укройся пока чем-нибудь, через минуту я вернусь, — успокоил он Еву.
Он уже хотел уйти, как вдруг Ева, протянув руку, ухватилась за него, как утопающий — за соломинку.
— Феликс… — В ее глазах была мольба.
Он остановился и посмотрел на нее долгим взглядом, в котором, как разочарованно отметила про себя Ева, уже погас огонь желания.
— Я сейчас вернусь, — повторил он. — Подожди меня.
…Ева, завернувшись в простыню, лежала на кровати. Когда он придет, уже не будет так, как раньше, с грустью констатировала она. Анна все испортила!.. Но неужели он обязательно должен был уйти?!
Пока Ева находилась в объятиях Феликса, все было хорошо! Но теперь, когда он больше не целовал и не ласкал ее, она ощущала себя брошенной, ужасно одинокой, а главное… стала сомневаться в чувствах Феликса! Он хотел ее — этого нельзя было отрицать. Такое желание невозможно разыграть. Но… может быть, он отреагировал бы так же на любую другую женщину, застав ее полуобнаженной?
Ева перевернулась на живот и уткнулась лицом в подушку. Когда до нее донесся смех Феликса и Анны, она поняла, что больше нет смысла лежать здесь одной…
— Ева?! — удивленно воскликнул Феликс, увидев, как она выходит из дома.
— Решила поплавать в бассейне, — холодно объявила Ева, поправив лямки купальника.
— Ты представляешь, Анна проделала весь этот путь на велосипеде, чтобы доделать работу! — Феликс восхищенно покачал головой, затем обратился к Анне по-гречески. — Я сказал, что не надо было так волноваться, она могла приехать завтра, — пояснил он Еве.