— Осмотрев вас и все обдумав, — сказал врач, — я пришел к выводу, что ваши дела не так уж плохи. У вас множественные растяжения связок, трещины в ребрах и в правой руке и, возможно, небольшое сотрясение мозга.
Пока врач говорил, она вдруг почувствовала, как боль локализуется в одной точке, и поняла, что он готовится сказать ей самое главное. Основным источником боли было колено поднятой левой ноги. От одного только осознания этого Патриция чуть не закричала. Она инстинктивно протянула руку к колену, хотя до него нельзя было дотронуться — оно было туго забинтовано.
— Да-да, — произнес врач, останавливая ее руку. — Теперь вы понимаете, почему мы хотели поговорить с вами до того, как вам снова сделают обезболивающий укол. Колено сильно болит?
Патриция сжала губы, пытаясь сосредоточиться.
— Довольно сильно, — ответила она наконец, но ее глаза выдавали то, что скрывали тщательно подобранные слова.
— Хорошо, — сказал врач. — Это нам и надо было выяснить.
Он перевел взгляд на своего коллегу, человека немного моложе него самого, с седеющей головой и длинными усами.
— Здравствуйте, Патриция, — сказал тот, улыбаясь и подходя ближе. — Не могли бы вы рассказать нам подробнее о локализации боли? — Он жестом указал на колено, не дотрагиваясь до него. — Как вам кажется, где больше болит — с внутренней или с внешней стороны?
Она покачала головой в замешательстве.
— Я… — она запнулась. — С внутренней.
— Вы имеете в виду, ближе к пространству между ногами?
Она опять покачала головой, приходя в ярость от неспособности объяснить такую простую вещь.
— Или вы имеете в виду — внутри самого колена? — спросил он, пытаясь ей помочь.
Патриция кивнула с благодарной улыбкой.
— Где? — продолжал он расспросы. — Прямо сразу за коленной чашечкой?
Она опять кивнула, почти боясь слышать об источнике боли, так жестоко ее мучившей.
— Хорошо, — сказал он. — Мы подумаем, чем тут можно помочь. А сейчас доктор Фергюссон распорядится, чтобы вам сделали какой-нибудь укол.
И он отошел, чтобы дать место коллеге. Она снова увидела обеспокоенное, почти отеческое лицо доктора Фергюссона.
— Ну, девушка, — сказал он, — сегодня попробуем дать вам что-нибудь более гуманное, чем демерол. Боль не уйдет совсем, но зато вы будете слышать и видеть, что происходит вокруг. Что вы на это скажете?
— Спасибо, доктор, — сказала Патриция глухим голосом.
— Вы скоро снова почувствуете слабость, — предупредил он. — Вы сможете пообщаться со своими посетителями, пока укол не подействует, но потом опять заснете, хотя, я надеюсь, на этот раз не на тридцать часов.