Результат по-прежнему нулевой. На нас смотрят, раскрыв рты, видимо, принимают за сумасшедших. Наверно, думают: с чего эти два чужака с другого края земли изгаляются перед всем честным народом? Придя в полное неистовство, Чезаре пытается даже снести яйцо, но из-за того, что он отвлекается, подыскивая изощренные оскорбления в адрес присутствующих, подлинный смысл его действий до них не доходит. Малоприличные телодвижения Чезаре вызывают новый взрыв причитаний, теперь на октаву выше, которые, все усиливаясь, превращаются в гудение разворошенного улья.
Вдруг я вижу, что одна из старушек подходит к бородачу с ружьем и, поглядывая на нас, что-то взволнованно ему говорит. Чувствуя, что дело принимает опасный оборот, я поднимаю Чезаре, все еще сидящего на четвереньках в неестественной позе, велю ему замолчать и вместе с ним подхожу к старику.
— Prego, per favore[28], — говорю я и подвожу старика к свету, который падает из окна одного из домов.
Смущаясь от направленных на меня взглядов, я рисую на освещенном прямоугольнике земли курицу со всеми ее атрибутами, включая и яйцо для большей убедительности. После этого поворачиваюсь лицом к зрителям и добавляю:
— Вы тарелки, мы еда.
Все зашушукались, но вдруг от кучки отделилась одна старушка, сделала два шага вперед и с веселой радостью в глазах звонким голосом воскликнула:
— Кура! Курица!
Она была счастлива и безмерно горда тем, что именно ей удалось разгадать загадку. Все стали смеяться, хлопать в ладоши, повторять: «Курица! Курица!» Охваченные общим ликованием, захлопали в ладоши и мы. Старуха поклонилась, как актриса после исполнения своей роли, куда-то пропала, но уже через несколько минут вернулась снова, на этот раз с курицей в руке, причем уже ощипанной. Словно передразнивая Чезаре, она издевательски поводила этой курицей перед его носом, потом отдала ее ему, собрала с земли тарелки и с ними ушла.
Чезаре, который в свое время торговал на Порта Портезе и в таких вещах понимает, уверил меня, что курицетта упитанная и шести тарелок вполне стоит. Мы вернулись к сараю, разбудили своих товарищей, снова развели костер, поджарили курицу и каждый получил свою порцию в руки, потому что тарелок у нас больше не было.
Курица и ночевка под открытым небом пошли нам на пользу. Мы выспались, хотя спали на голой земле, и проснулись бодрыми, в отличном расположении духа. Наше хорошее настроение объяснялось тем, что светило солнце, утренний воздух был напоен запахами, мы чувствовали себя свободными, а кроме того, в двух километрах от нас были люди, незлые, смекалистые и с чувством юмора, которые, правда, в нас стреляли, но потом отнеслись к нам вполне доброжелательно и даже продали курицу. Что будет завтра, мы не знали (впрочем, иногда лучше не знать, что будет завтра), зато в тот день мы радовались возможности делать то, чего не делали уже давно: пить воду из колодца, лежать на солнце в густой высокой траве, вдыхать летние запахи, собирать в лесу землянику и грибы, готовить на костре еду, курить, глядя в высокое, очищенное ветром небо.