Турецкий рванул на Петровку, 38, где сегодня допоздна задержалась Романова, и от нее узнал все подробности по делу Карапетяна.
– Так ты думаешь, что Саруханов не убивал?
– Шевченко-то ведь видел того, кто подкладывал бомбу. Если бы Саруханов заранее все рассчитал, черта с два он бы устроил в доме скандал на весь мир. Подозрение-то сразу – на него.
– Откуда же они знали, что именно Карапетян сядет за руль?
– В том-то и дело, что их мог интересовать вовсе не Гамлет. Кому он вообще нужен? Другое дело – Саруханов, директор финансовой компании «Вера». Ну подумай сам, зачем ему убирать Карапетяна, да еще таким способом? Машину новую гробить? Заметь, свою.
– Значит, он скрывался не…
– Именно! – Шура сжала кулаки. – Он-то сразу понял, кто должен был подорваться, и сбежал. Ну, теперь он в Бутырке. Там его никто не достанет.
– Да ты, Шура, оптимистка, – заметил Турецкий.
– Меня другое волнует, – мрачно процедила Романова, – откуда они узнали, что Шевченко заговорил?
Разумеется, ничего радостного в том, что убиты люди, пусть даже один из них бомж, а другой жулик, не было. Равно как и в том, что совершено еще одно, правда сорвавшееся
покушение на банкира. Однако этот новый факт мог прояснить остальные. Турецкий вынул лист бумаги и написал: директор банка «Алтайский»; управляющий «Риэлти-банком»; генеральный директор «Яуза-банка»; руководитель финансовой компании «Тверьинвест»; директор банка «Витязь»; заместитель генерального директора «Универбанка».
На всех этих людей за последний месяц были совершены покушения, причем все удались. Теперь сюда можно было добавить и руководителя небольшой финансовой компании «Вера», который чудом остался жив.
Сомнений не было – гибель этих людей была связаны с их профессиональной деятельностью. Значит, надо найти в работе банков, которыми они руководили, что-то общее. Однако здесь Турецкий терялся. Сказать по правде, финансист из него был скверный, он в свое время так и не научился вести даже свой холостяцкий бюджет – хорошо, что теперь эти проблемы взяла на себя Ирина.
Саша хотя и был современным человеком, но никогда не интересовался курсом доллара и немецкой марки, а цены в магазинах он даже и не старался запоминать – какой смысл, когда они так быстро меняются. Поэтому, приходя в гости к матери, он был совершенно не в состоянии поддерживать увлекательнейший разговор о ценах, заменивший дежурную беседу о погоде.
Турецкий снова взглянул на список банков. Какое-то шестое чувство подсказывало ему, что убийства банкиров связаны между собой – на банки оказывают давление, но кто? Почему? С какой целью?