Светлая эльфийка – для нее такое же мерцание, как и для Ира, значит, она вовсе не такая беспомощная. А мне, может, интересно, как дерутся мерцающие. Но эта зараза желтоглазая ни разу не повелась на провокацию. Да и не особо ее спровоцируешь, особенно на глазах у Или. Я ведь не совсем самоубийца, и честь мужская для меня не пустой звук. Не очень-то хочется, чтобы тебя девчонка опускала ниже плинтуса. А Иля опустит, причем легко, только повод дай. Так что приходится вынашивать тайные планы и ждать подходящего момента. Не мой стиль, но все же, если мне что-то любопытно, я готов добиваться нужного результата долго и упорно, вот как-то так.
А вообще, нам всем долго ждать не пришлось. Ректор примчался в компании леди Земной и Умки очень быстро. И неудивительно. В университете, насколько я знаю, аудитории отродясь не запирались. Кому бы пришло в голову что-то закрывать, если с помощью поискового заклинания архимага можно с ходу найти злоумышленников?
Самое забавное, что Андрей появился в классе одновременно с ректором. Причем появление психолога вызвало куда больший ажиотаж. А что? Мне, между прочим, тоже было важно знать, что с нашим Иром все в порядке. Андрей ведь недаром нас всех планомерно приучает к мысли, что наши – это наши, а все, кто против нас, шли бы куда подальше!
– Андрей, – не скрывая волнения в голосе, обратился к психологу ректор, – Микалая сказала…
– Он спит, – с явным трудом выдавил из себя наш классный и провел по лицу ладонью.
Ну да, струхнул он, наверное, сильно. Но я его не виню. А если у нашего моралиста Ульки язык повернется обвинить, сам ему шею намылю, чтобы все свои рыцарские глупости оставил при себе.
– В трансе? – быстро взяв себя в руки (он же ректор!), уточнил Ви’Хольм.
– Да. Сказал, минут тридцать его лучше не кантовать, и к вам сюда отправил.
– Так что все же произошло? Мика сказала…
– Мне тоже хотелось бы это знать… – неожиданно раздался незнакомый голос у двери, и я, впрочем, как и все остальные, сначала увидел странного мужика в тюрбане, а уже потом приведшего его Шмеля. В общем, быстро смекнул, кто это. Не только по одежке, но и по тому, как навстречу ему поднялся Фа.
– Отец, – сказал он с ранее не слышанной мной интонацией. Признаться, было в ней что-то подозрительное, благоговение какое-то, но откуда бы ему взяться? Только я, олух, с ходу не сообразил, что к чему.
– Господин Инойс, полагаю, – обернулся к мужчине ректор.
Ифрит кивнул и вошел в класс. Правильно, нечего в дверях стоять.
– Так мы можем узнать, что произошло? – спросил отец Фа почему-то у Андрея, как будто он у нас тут самый главный маг.