Мальчишка резко обернулся. И вместе со мной посмотрел на Барсика с Муркой, которые стояли по обе стороны от высокого парня с полузвериными чертами частично трансформированного лица. Зрелище, я вам скажу, было жутким. Но кажется, не зря Ир в меня с утра влил почти литр выкуси-муся. Страх отсутствовал. Отметил про себя, что смотреть на такое мне не по нраву, и все.
Тишка тут же попытался метнуться к брату, но я удержал его за локоть. Нас все еще окружало поле Ира, которое не позволяло посторонним видеть и слышать нас, для них все это пространство выглядело как компактное облачко белесого тумана.
Глянул на Ириргана, он кивнул мне и снял защиту. Тишка, отпущенный мной, тут же умчался к брату. Тот обнял его и крепко прижал к себе. Я пошел к оборотням, не оборачиваясь на ректора и Карамельку. Теперь-то они и без меня могли разобраться, что к чему.
Камюэль Барсим
Не ожидал ничего экстраординарного. И все потому, что давно привык держать младшего брата в поле зрения. В одном только его отряде двое эльфов докладывали о состоянии дел Тарэля мне лично. К тому же на всякий пожарный случай у меня был припасен сторонний соглядатай, о котором двое других понятия не имели, в отличие от них, он работал на меня по идейным соображениям, сразу же исключив финансовую сторону вопроса из наших отношений. Соглядатай считал меня другом, я же осознанно пользовался им, не испытывая дружеской привязанности. И все же он сумел вызвать к себе уважение уже тем, что, понимая – у меня никогда не проклюнутся к нему дружеские чувства, – продолжал относиться ко мне со всей искренностью, на которую оказался способен. Каково же было мое удивление, когда даже он предал меня. Вот это оказалось самым неприятным.
Трое – два эльфа из отряда брата и полуэльф из преподавательского состава университета – и ни один не проболтался. Как такое вообще могло произойти? А ведь двое коммандос регулярно получали от меня прибавку к основному жалованью. Что могло заставить их так легко от нее отказаться? Именно об этом я размышлял по ходу так называемого футбольного матча. Хотя игра и увлекла меня, сомнения в собственной квалификации, коих я давно уже не испытывал, одолевали со страшной силой, не позволяя вдосталь насладиться зрелищем, развернувшимся на поле. А потом, после начала второго тайма, как назвал эту часть игры низкорослый темный, представившийся комментатором, ко мне неожиданно подсел Корешель, тот самый полуэльф, который еще совсем недавно с упорством, коему мог позавидовать даже дракон, называл меня своим другом.