Дотронувшись указательным пальцем до его рта, Соренза заставила его замолчать.
— Знаешь, — сказала она, смеясь, — эти пухлые нежные губы только что оставили яркий отпечаток на твоих губах. Советую тебе вытереть их, перед тем выходить из дому.
Николас взял ее за руку и провел в гостиную.
— Еще один, последний, и я последую твоему совету…
На этот раз поцелуй длился дольше и был еще нежнее и восхитительнее. Он закружил Сорензу в водовороте страсти, она пылко отвечала на ласки Николаса, а ее тело сладострастно содрогалось от каждого его прикосновения. Все ее существо повиновалось импульсам, исходящим от него, и эта власть над ней отдавалась в ее душе болью и упоением одновременно. Каждое новое движение его разгоряченного тела приводило Сорензу в восторг, и, несмотря на увещевания разума, она ничего не могла с собой поделать.
Не то чтобы это служит мне оправданием, подумала она, когда Николас отпустил ее. Просто это так, и никуда от этого не денешься.
— Мне надо подкрасить губы.
Соренза отступила на шаг, как будто опасаясь, что он снова прижмет ее к себе. Ее щеки пылали.
— Конечно, — кивнул Николас, вынимая из кармана белоснежный платок и стирая помаду с лица. — Иди, я никуда не тороплюсь.
Сидя в такси, которое простояло внизу все то время, что они целовались, Николас взял ее за руку и стал расспрашивать о том, как она провела день, а потом рассказал, чем занимался последние две недели. Легкая, непринужденная беседа длилась, пока они не подъехали к знаменитому ночному клубу на Бурбон-стрит, из которого доносились звуки джаза. Значит, Николас отнюдь не в шутку как-то заявил, что займется ее образованием.
Они сели за столик, который находился в некотором отдалении от оркестра, почти напротив танцевальной площадки. И Николас, заказав бутылку шампанского, откинулся на спинку стула.
— Я рад, что твоя нога наконец-то зажила, — сказал он, глядя на нее дерзко и задорно. — Теперь мы сможем заниматься этим чаще.
Соренза удивленно взглянула на него, уловив в его словах намек на то, что произошло в холле и гостиной ее квартиры.
— «Этим» — это чем? — все-таки решила уточнить она.
— Ну, будем выходить куда-нибудь, танцевать, — ответил он, как будто бы не поняв ее вопроса.
— Надеюсь, не в ущерб работе, — произнесла Соренза после некоторого замешательства.
— Которая не будет занимать слишком много времени. — Николас посмотрел на нее долгим, внимательным взглядом. — И нам надо позаботиться об этом… Ведь друзья должны часто видеться. — Тут его губы тронула ленивая улыбка.
— Друзья? — Соренза не знала, как на это реагировать.