Корран нахмурился и постучал в дверь костяшками пальцев.
— Я принес обед, — сказал он коротко.
Удивленная Лотти умолкла на полуслове и повернулась. Пууки подскочил к нему и принялся запоздало лаять.
— Тихо! — рявкнул Корран, и песик резко сел на задние лапы, смешно опустив уши и опешив от его тона.
— Он просто рад тебя видеть, — заметила Лотти, улыбаясь. Она поставила метлу у сломанных перил, сняла перчатки и, бросив их на нижнюю ступеньку, подошла к нему, вытирая руки о рубашку. — И я тоже рада, что ты принес обед!
Когда она улыбалась, ее лицо словно светилось, и Корран чувствовал, как у него сжимается сердце. Давненько никто не радовался его приходу…
— Только не жди, что я постоянно буду таскать тебе обед, — сказал он сердито. — Просто я закончил штукатурить и подумал, почему бы нам не перекусить сэндвичами? Во второй половине дня я хочу начать готовить сено для скота, поэтому времени на обед у меня не будет.
— Я не думала, что мне позволят пообедать, — произнесла она. — И не ждала, что ты приготовишь сэндвичи. Вот это сервис!
— Погода не такая уж плохая, — сухо сказал он. — Почему бы нам не поесть у озера?
— Замечательная идея! — воскликнула Лотти. Выбравшись из затхлого коттеджа, она глубоко вдохнула свежий воздух. Положив руки на поясницу, она потянулась, слегка скривившись от боли в мышцах.
— Уже устала? — спросил Корран.
— Ничуть, — сказала она, решив не показывать, как радуется возможности оторваться от работы на некоторое время. — Как здорово, что ты принес обед!
Они подошли к озеру, и Лотти вымыла руки. Корран стал разворачивать пакет с сэндвичами, положив его на выступ скалы.
— Сэндвичи совсем обыкновенные, — предупредил он, протягивая ей раскрытый пакет.
Лотти взяла сэндвич и уселась на скалистый выступ рядом с Корраном.
— Отлично, — сказала она, не в силах поверить, до чего проголодалась.
Сэндвич представлял собой кусок сыра между двумя ломтями магазинного хлеба, но Лотти наслаждалась едой как никогда. Она очень хорошо себя чувствовала, сидя здесь, на свежем и немного прохладном воздухе, в котором витал едва слышимый запах торфа.
Лотти сняла платок, и ветерок взъерошил ее волосы. Откусив от сэндвича, она повернула лицо к солнцу, едва проглядывавшему сквозь облака.
— Хорошо, — пробормотала она, хотя принцессам запрещено разговаривать с набитым едой ртом. Ерунда! О манерах она вспомнит, когда вернется домой, но сейчас может делать все, что захочет.
Корран налил кофе из термоса в пластиковые кружки. Поставив термос, он смахнул паутину с плеча Лотти.
— Ты испачкалась, — сказал он.