Джаррет криво усмехнулся.
— Хотите сказать — необузданные?
Она со вздохом поморщилась. Ну вот, опять сказала то, что не должна была говорить.
— Лучше сказать независимые, — ответила Аннабел.
В смехе Джаррета прозвучала горечь.
— Что ж, можно и так сказать. — Он пристально взглянул на нее. — А что вас сделало независимой? Отец воспитывал вас без матери? Не поэтому ли вы так настойчиво добиваетесь права голоса на пивоварне?
— Дело в том, что моя мать также занималась пивоварением. И все наше пиво сварено по рецептам, передаваемым в ее семье по наследству от матери к дочери. То есть можно сказать, что я пошла по ее стопам.
— Так сколько же лет вы этим занимаетесь?
— Если считать с того времени, когда умерла мать, то почти семь лет.
— Но вы, наверное, тогда были еще совеем ребенком.
Аннабел пожала плечами:
— Я бы так не сказала. Мне было двадцать два года, когда умерла мама. Именно тогда я и начала ходить на пивоварню.
Лорд Джаррет взглянул на нее с удивлением.
— Выходит, вам сейчас…
— Да, почти тридцать. Боюсь, я уже старая.
Джаррет со смехом покачал головой:
— Нет-нет, мисс Лейк! Пожалуй, вы слишком уж язвительная, — но никак не старая.
Аннабел невольно улыбнулась. Глупо, конечно, но ей очень понравился комплимент лорда Джаррета. Ведь в Бертоне почти все считали ее старой девой…
Они надолго умолкли. В молчании же приблизились и к «Шпоре». Аннабел выбрала эту гостиницу из-за ее дешевизны и близости к пивоварне Пламтри, но теперь она очень сожалела об этом, потому что постояльцы в этом заведении подобрались довольно шумные и было ясно, что ночью ей едва ли удастся выспаться.
Лорд Джаррет открыл перед ней дверь и сказал:
— Я провожу вас до комнаты. Ходить женщине одной здесь не очень-то безопасно.
— Благодарю вас милорд, — ответила Аннабел.
Когда они поднимались по узкой полутемной лестнице, он вдруг проговорил:
— Не так давно, мисс Лейк, вы были согласны провести ночь в моей постели, если бы я выиграл у вас в карты. Так что, наверное, вам следует обращаться ко мне не столь официально… Полагаю, вам не обязательно называть меня «милорд».
Щеки Аннабел вспыхнули. Ах, зачем он снова затронул эту тему?! Сейчас она вдруг особенно остро почувствовала, что находилась с лордом Джарретом наедине — все остальные постояльцы гостиницы либо разошлись по своим номерам, либо сидели в таверне внизу.
Но почему же он предложил такую ставку? Чтобы отпугнуть ее? Или потому что испытывал к ней влечение? И если последнее, то почему он позволил ей выиграть?
И вообще ей не мешало бы получше узнать, что он за человек, уж если им предстояло провести вместе два последующих дня.