- Будешь, - сухо ответила Света, осматривающая отцовскую культю. – Но на костыле. Медицина тут ничем не поможет. Разве что опять у волшебников попросить...
- Тихо ты! – зашипел на нее папа, испуганно обернувшись к чокнутым старикам. – Чтоб и меня в ворону превратили, или крысу какую?! Или вообще статую Командора, как Геныча?! Нафига мне эта ботва?! Не, я уж лучше на одной ножке пока поковыляю, а там посмотрим... Только льду еще подложи, а то этот уже тает. И выпить чего-нибудь дайте... Кстати, насчет выпить – а где Петрович?
Пернатый механик и в самом деле куда-то запропастился.
- Ладно, выпить захочет – прилетит, - пожал плечами Колобков. – Серега, а почему у меня эта ботва в зубе больше не работает?
- Источники энергии слишком слабенькие... – вздохнул сисадмин. – Проработали несколько часов и сдохли...
- Ни хрена нормально сделать не можешь. За что я тебе деньги плачу только, а? Василь Василич, мы когда из этой гребаной бухты выйдем?
- К утру, - спокойно ответил штурман.
- Тогда я на боковую. Вторые сутки не сплю. Светулик, захомутай мне эту культяпку получше, лады?
В отличие от остальных, Фабьев превосходно выспался за день, поэтому теперь чувствовал себя свежим и бодрым. И очень счастливым – наконец-то якорь поднят, снова в открытое море! А он уже, грешным делом, начал опасаться, что капитан задумал в этой Юберии поселиться – вон какой бизнес закрутил...
А на оставленной за кормой пристани один из трупов вдруг зашевелился. Шуа’лай Стаза медленно поднялся на ноги, ощупал окровавленный затылок и презрительно хмыкнул – удар, нанесенный чертовкой, всего лишь временно оглушил старого колдуна. Он задумчиво посмотрел вслед уходящей «Чайке», прислушался к шуму в городе и начал торопливо снимать сандалии. Много лет назад он позаботился о том, чтобы под рукой всегда был канал экстренного отхода.
- Триремы... – пробормотал он, медленно растворяясь в воздухе.
Протяженность бухты Наранно немногим больше двухсот километров – на полном ходу «Чайка» могла пересечь это расстояние часов за семь. Но Фабьев шел на половинном – как уже упоминалось, залив Кармелия и днем представляет настоящее испытание для любого навигатора, а ночью в нем вообще прекращается всякое судоходство. В темное время суток все юберийские суда становятся на якорь или вообще вытаскиваются на берег. Специально для этого у каждой галеры имеется фальшкиль, предохраняющий киль от повреждений на суше.
В воздухе начал поблескивать тепорий – наступало утро. На палубу, весело похрюкивая, вышел Колобков со шваброй под мышкой. Следом чеканил шаг Валера и тащился унылый Чертанов – он не выспался. Причина этого уже сидела на фальшборте с зеркальцем и пилочкой для ногтей – только полировала она не ногти, а рога.