- Старый дурак! Вы оба старые идиоты! – разозлился Бальтазар. – Зачем я только с вами связался?! Вы же все время только путаетесь у меня под ногами! И уверен, хотите меня убить! Все хотят меня убить, все! Вот этот стол ведет себя очень подозрительно! И не смотри на меня так!
Колобков, Фабьев и Грюнлау уставились на Бальтазара, орущего на ни в чем не повинный столик, и одновременно вздохнули. От полоумных волшебников помощи ожидать не приходилось.
- Петер, ты не хотеть взять эти старый колдун с собой на Земля? – прошептал Грюнлау. – Я думай, зоопарк Гагенбек их тоже принять с удовольствием.
До самого утра «Чайка» осторожно шла вокруг острова Волхвов, выбирая место, где лучше встать на якорь. Петрович возился с эхолотом, промеривая глубину. Пока что результаты не обнадеживали.
Постепенно воздух начал светлеть. Тепорий завершил очередной цикл и вновь засветился – сначала слабо, потом все ярче и ярче. Наступало эйкрийское утро.
И в бледном свете тепория, пропитавшего воздух, «Чайка» начала входить в крохотную бухточку – пожалуй, единственное место на всем острове, где можно было спокойно встать на якорь. Подойти вплотную огромная яхта все равно не смогла – у самого берега начиналось мелководье. Осадка «Чайки» составляла четыре метра – не то чтобы очень много, но все-таки и не мало.
Машина работала на самом малом ходу. Гена с Валерой уже разматывали якорную цепь возле клюза[5]. Последний рывок, и вот великолепная яхта замерла неподвижно, а якорь зацепился лапами за грунт. Вадик с Гешкой под руководством Петровича спускали шлюпку.
- Серега! – ворвался в каюту смерчеподобный Петр Иванович. – Серега, офигенные новости!
- Что? – лениво ответил сисадмин, по-прежнему пялясь в монитор.
- Подошли к острову!
- И что?
- Я иду в поход!
- И что?
- И Гюнтер идет в поход!
- И что?
- И Гена с Валерой идут в поход!
- И что?
- И стариканы идут в поход!
- И что?
- И братва моя лихая идет в поход!
- И что?
- И ты идешь в поход!
- Вашу мать!!!
Колобков радостно захохотал, приказал не капризничать и убежал обратно – подгонять остальных.
- Никак не разберу – прилив сейчас или отлив? – припал тем временем к биноклю штурман. – Старею, видно – раньше всегда с первого взгляда определял...
- Дядя Вася, так здесь же ни солнца, ни луны нет, - напомнила Света. – А значит, и приливов с отливами не бывает. Папа, ты готов?
- Светулик, а это обязательно? – заныл Колобков, заметив в ее руках знакомую баночку. – У меня от этой дряни кожа зудит...
- Папа, в другом мире могут быть неизвестные бактерии, - строго напомнила Света, следя за тем, как вся семья мажется обеззараживающей мазью. – И насекомые. И хищники. Тебя и так чуть птеродактиль не сцапал.