Я навестил Свифта с Темплом на «Винчестере», похвалил их двухкомнатную каюту, но заметил, что в ней темновато. Дело было уже после захода солнца, и она освещалась свечами. Англичане согласились, что светодиодные лампы куда лучше, но, увы, в Англии их делать не умеют. В ответ я продемонстрировал широту натуры и предложил на время плавания установить по два светильника в каждом помещении. И установил, а для подзарядки аккумуляторов приладил на корме шест с небольшим ветряком. Мало того, параллельно с лампами я смонтировал дипломатам еще и микрофоны с видеокамерами, но сообщить им об этом мне помешала моя врожденная скромность.
Вскоре начали прибывать переселенцы. Для них было приготовлено несколько больших палаток, ибо на кораблях еще продолжались работы, причем поначалу отопление временных жилищ вовсе не предусматривалось. А ведь на улице стоял хоть и английский, но все же январь, и все эмигранты были с детьми, причем некоторые с грудными. Узнав об этом, я вызвал Свифта и объяснил — сейчас ему еще раз доведется полюбоваться на работу носовой пушки «Чайки». После чего предложил пари, что я с километра разнесу в щебень магистрат Дувра, не затронув стоящих почти впритык к нему домов, ну разве только там стекла повылетают. Почему-то пари он не принял, но уже к вечеру в палатках появилось какое-то подобие буржуек.
На следующий день я прошелся по палаткам. Меня интересовало, что заставило этих людей, бросив все, отправиться в далекую и неизвестную страну. Ответ был виден сразу и невооруженным глазом — нищета. То есть бросать им, по сути, было нечего. Кроме того, там было довольно много, почти треть от общего количества семей, вдов с детьми. Что в общем-то понятно — в случае потери кормильца шансы выжить у семьи английского крестьянина стремились к нулю, и переселение в далекую Австралию выглядело вполне приемлемым выходом. Вот небось Вильгельм лапки-то потирает, усмехнулся я. Вроде как и выполнил наши договоренности, но подсунул ни к чему не пригодный контингент! Однако вот здесь он крупно ошибался. В Ильинске при тамошнем климате даже вдова, работая на поле, прокормит как минимум человек пять, так что балласта среди переселенцев я почти не усмотрел. Не считать же им детей, которые на самом деле есть главная надежда Австралии! Тем более что половина из них вполне трудоспособного возраста, то есть им больше десяти лет.
А вообще состав нашего пополнения выглядел следующим образом.
Пятьдесят два мужика в возрасте от двадцати пяти до пятидесяти. Около восьмидесяти женщин и примерно триста сорок детей, из которых шестеро вообще грудные, а десятка три младше четырех лет. И два протестантских священника, причем откормленная рожа старшего из них наводила на мысль о том, что вот уж он-то решился на переселение в неведомые края отнюдь не из-за беспросветной нужды. В общем, пока я решил по умолчанию считать обоих агентами, а чьими именно — потом разберемся.