Я спохватилась, когда поняла, что понапрасну упускаю время. Попыталась плавно перевести разговор на деревенские нужды, но тут мне все смешал епископ.
— Вас муж сюда сразу после свадьбы отправил? — напрямик спросил он, не спуская с меня своего пронзительного взгляда.
Я смутилась. Уже начав привыкать к условностям мира, что здесь никто никогда не спрашивает прямо, теперь я немного растерялась и не знала, как ответить.
— Ваше преосвященство?
— В столице, когда я уезжал, только об этом и говорили. Все гадали, отчего и почему. Даже ставки делали, что именно может оказаться правдой.
— Ставки? — пролепетала я.
Не знаю отчего, но мне стало весьма неприятно на душе. Не удержавшись, я вздрогнула, словно по мне паучок пробежал.
— Ставки, — подтвердил епископ. Мне даже на миг показалось, что ему доставила удовольствие моя оторопь, но в следующую секунду, после его слов это ощущение прошло, и осталось лишь ощущение, что ему любопытно. — Вы являетесь для маркиза посланной судьбой. Вы гость в нашем мире. Особы не сдержанные на язык утверждают, что вы настолько не понравились супругу, что он в страхе отослал вас. Другие, кто видел, склоняются к мысли, что у вас есть физические недостатки. И лишь немногие винят самого маркиза, утверждая, что он без каких на то ни было причин, решил избавиться от вас, пойдя наперекор решению Всевышнего.
Последний выверт в его рассуждении так поразил меня, что видимо это отразилось на моем лице.
— Да, да, — заверил меня епископ, — я считаю, что Всевышний решает наши судьбы, а значит, в его воле было ваше появление. И так прошу, удовлетворите мое любопытство.
Повисла пауза, за которую я пыталась собраться с мыслями. Мне совершенно не нравилась бесцеремонность епископа. Зачем ему это знать? В его речах мне чувствовался подвох. И я решила воспользоваться принципом одесситов отвечать вопросом на вопрос:
— Простите ваше преосвященство, но зачем вам знать это? Я исполняю волю супруга, и считаю, что только он вправе давать ответ, — и чтобы сгладить фразу слегка улыбнулась, мол, не все от меня зависит.
Но епископа это не проняло. Он лишь покачал головой и продолжил гнуть свою линию.
— И все же я настаиваю.
Но я замолчала, не зная как же дальше выкручиваться. И тогда епископ, истолковав мое молчание по-своему, стал заверять меня.
— Если вы опасаетесь, что я узнаю, что маркиз женился на вас лишь бы получить доступ к наследству, то не беспокойтесь, об этом знает весь высший свет. Еще его батюшка — покойный маркиз Мейнмор оповестил всех о своей воле, дабы сын не смог опротестовать завещание. Меня же интересует, нет ли у вас каких-нибудь телесных изъянов или болезней. Не являетесь ли вы идолопоклонницей или посвященной какому-нибудь другому богопротивному существу. Вы уже месяц как были отправлены сюда, и около двух находитесь в нашем мире, но еще ни разу не были в церкви. Не считая венчания конечно. Но и там говорят, вам было дурно. Епископат начал интересоваться вами, дитя мое.