Она направилась в сторону спальни и услышала за своей спиной, как Лоренцо натянуто произнес:
— Отлично. Встретимся и выпьем. Но по крайней мере, займись днем шопингом. Я хочу, чтобы на этот раз ты надела что-то более подходящее.
Эллери ничего не ответила. Но Лоренцо никогда не узнает, чего ей это стоило. Когда она повернула ручку двери, рука ее дрожала.
Двумя часами позже Эллери стояла в центре города перед безликим зданием из стекла и бетона и ждала свою подругу Лил. Слава богу, оказалось, что она сможет с ней пообедать. Более того, Лил пришла в восторг, когда Эллери ей позвонила. До боли знакомая искрящаяся улыбка подруги была настоящим бальзамом для уязвленной гордости Эллери. Укол, касающийся ее одежды, полученный от Лоренцо при расставании, стал еще одной каплей. Она горестно недоумевала, зачем он притащил ее сюда с собой, если собирался избегать или игнорировать и днем и ночью?
— Эллери! — Невысокая, кудрявая, рыжеволосая Лил Питерс подлетела к Эллери и крепко стиснула ее в своих душистых объятиях. — Я так счастлива видеть тебя!
— Я тоже, — ответила Эллери, после того как Лил отпустила ее и к ней снова вернулось дыхание. — Мы так давно не виделись!
— А кто в этом виноват? — Лил потащила ее за собой. — Я зарезервировала нам столик тут неподалеку, чтобы не терять времени. Нам так о многом надо поговорить. И мне требуется выпить.
Эллери с улыбкой слушала подругу.
— Мне тоже, — сказала она. — Давай закажем бутылку.
Минут через десять подруги уже уютно сидели во французском бистро. Шампанское было открыто и налито в бокалы.
— Так что привело тебя в Лондон? — спросила Лил, отпив изрядный глоток. — Неужели ты наконец продала свое поместье, от которого можно свихнуться, и возвращаешься в Лондон, к нормальной жизни?
Эллери усмехнулась:
— Боюсь, что пока нет.
— Эллери, чего ты ждешь? Я ценю, конечно, твою преданность семье, но там же все разваливается…
— На самом деле, думаю, уже развалилось. — Эллери улыбнулась, а Лил печально покачала головой. — Я пока не могу продать его, Лил. Сама не знаю почему. — Она поджала губы. — Я знаю, что мне придется в конце концов сделать это, но пока я не готова.
Лил снова покачала головой:
— Твой отец и впрямь заморочил тебе голову, Элл. Но ведь прошло уже пять лет после его смерти.
— Я знаю, — с трудом выговорила Эллери и отвела взгляд.
— Конечно, узнать о… это было шоком, — мягко сказала Лил. — Но разве тебе не пора выбросить это из головы?
— Я выбросила, — безжизненно произнесла Эллери и попыталась улыбнуться: — Я держусь только за дом.
— Тогда что ты тут делаешь? Только, пожалуйста, не говори мне, что приехала купить какую-то ерунду вроде занавесок для своей гостиной.