Именно по этой причине Дункан предпочитал Гейблс, расположенный на окраине города. Здесь не было пытливых глаз, любопытных детей и никого, кто знал бы его в прошедшие времена. Как бы то ни было, в субботу утром он приехал точно в одиннадцать часов, как и обещал. Дункан приехал верхом, в сопровождении Ридли, много лет служившего ему. Он правил четверкой лошадей, запряженных в крытую повозку. Проволочный каркас, обтянутый парусиной, был установлен для удобства дам, создавая укрытие с отверстием в задней стенке. Дункан позаботился устроить внутри что-то вроде скамьи, на которой можно было сидеть, но большая часть шатра была заполнена разными видами продовольствия.
Сначала решили, что двое из людей Бьюкенена поедут в Блэквуд в повозке, а Дункан поведет пару жеребцов, купленных в Стерлинге. Однако необычная просьба Сивера потребовала от Дункана незначительных изменений — теперь повозку сопровождал он, а с лошадьми ехал один человек.
День выдался холодным, но ясным. Дункан оделся в теплое пальто, шляпу и перчатки, а на шею намотал два шарфа, скрывавших его шею и лицо так, что видны были только глаза. И повязка на одном из них.
Он послал Ридли, кучера, за дамами. Слуги привыкли к его своеобразному поведению в отношении его ожогов, особенно Ридли.
Узнав, что все готово, Сивер и его подопечные, высыпавшие на дорожку, нерешительно остановились при виде повозки. Ни кто из них не удостоил Дункана и взглядом. Все с недоумением разглядывали повозку, затем Фиона Хейнс посмотрела на дядю, а потом еще и на Ридли: от ее взгляда растаяли бы даже сугробы.
— Прошу прощения, сэр, но вы же не хотите сказать, что нам придется ехать вот в этом.
Ридли, маленький нервный человечек, озабоченно взглянул на повозку.
— Там есть скамья, мэм, — сказал он, — ее установили специально для вас и девушки, — кивнул он в сторону миниатюрной женщины, стоявшей позади семейства.
Ока наклонилась и, прищурившись, заглянула внутрь.
— И есть жаровня, мэм, — поспешно добавил Ридли. — Чтобы у вас не замерзли ноги.
Сивер быстро, насколько ему позволяли его толстые ноги, приблизился к Фионе и тоже заглянул внутрь повозки.
— Вот и хорошо! — сказал он, раздувая щеки. — Так тут уютно! Посмотри, Фиона, они поставили скамейку!
На дорожке молодая женщина откинула назад голову и довольно громко вздохнула.
— Господи, — сказала Фиона и похлопала руками в перчатках так, как будто это она поставила скамью и теперь стряхивала опилки. Она сжала прелестные пухлые губы и коротко кивнула Ридли: — Годится.
— Ты уверена, дорогая? — спросила миссис Сивер, заглядывая в кибитку. — Я не понимаю, почему ты не можешь подождать, когда Джек вернется в Эдинбург.