Речь без повода... или Колонки редактора (Довлатов) - страница 162

Перельман небрежно спрашивал:

— Лос-Анджелес из э биг сити?

— Ес, сэр, — находчиво реагировал молодой человек.

Во дает! — завидовал я Перельману.

Когда молчание становилось неловким, Перельман задавал очередной вопрос:

— Калифорния из э биг стейт?

— Ес, сэр, — не терялся юноша.

Я удивлялся компетентности Перельмана и его безупречному оксфордскому выговору.

Так мы ехали до самого отеля. Юноша затормозил, вылез из машины, распахнул дверцу.

Перед расставанием ему был задан наиболее дискуссионный вопрос:

— Америка из э биг кантри? — спросил Перельман.

— Ес, сэр, — ответил юноша.

Затем окинул Перельмана тяжелым взглядом и уехал.

Нас поселили в гостинице «Хилтон». Каждого — в отдельном номере. Причем с двумя кроватями.

Лично я усмотрел в этом факте метафизический парадокс. Номер предназначен для одного человека. А кроватей — две. Как хочешь, так и понимай.

Человек я пасмурный, семейный. Путешествую один. Зачем мне вторая кровать?

Я задумался и наконец все понял. Я понял, что вторая кровать — излишество. То самое бессмысленное излишество, которое необходимо цивилизованному человеку.

Необходимое излишество — вот она, чеканная метафизическая формулировка.

Вспомните короля Лира. Барышни хотели, чтобы старик довольствовался всем необходимым. А он с упорством добивался лишнего. И в этом его страшная трагедия. Трагедия бывшего диктатора, которого лишили излишеств. Трагедия человека, стоящего на грани цивилизации. Вроде нас…

Всем участникам конференции раздали симпатичные программки. В них был указан порядок мероприятий, сообщались адреса и телефоны.

Все дни я что-то записывал на полях.

И вот теперь перелистываю эти желтоватые странички…

Андрей Синявский меня почти разочаровал. Я приготовился увидеть человека нервного, язвительного, амбициозного.

Синявский оказался на удивление добродушным и приветливым. Похожим на деревенского мужичка. Неловким и даже смешным.

На кафедре он заметно преображается. Говорит уверенно и спокойно. Видимо, потому, что у него мысли… Ему хорошо…

Говорят, его жена — большая стерва.

В Париже рассказывают такой анекдот. Синявская покупает метлу в хозяйственной лавке. Продавец спрашивает:

— Вам завернуть или сразу полетите?..

Кажется, анекдот придумала сама Марья Васильевна. Алешковский клянется, что не он. А больше некому…

Короче, мне она понравилась.

Разумеется, у нее есть что-то мужское в характере. Есть заметная готовность к отпору. Есть саркастическое остроумие.

Без этого в эмиграции не проживешь — загрызут.

Но по отношению к людям доброжелательным Синявские чрезвычайно милы.