Месяца три назад я посещал ювелирные курсы. Там же занимался и английским языком. Преподавательница Кэтрин любила задавать неожиданные вопросы. Помню, она спросила:
— Как ты думаешь, будет война?
Я ответил:
— Война уже идет. Только американцы этого не знают.
— То есть как?
— Очень просто. В Тегеране захвачено американское посольство. А это — юридически — территория США. Кроме того, имеются 50 военнопленных.
— Что же нам остается делать? — спросила Кэтрин…
Я не дипломат, не политик и не генерал. И даже не американец. Я пытаюсь взглянуть на это дело с житейской точки зрения.
Поведение человека и поведение государства — сопоставимы. Самозащита и обороноспособность — понятия идентичные, разница в масштабах, а не в качестве.
Мои представления о самозащите формировались в лагерях. Там я понял раз и навсегда:
Готовность к драке означает способность ее начать. Если к этому вынуждают обстоятельства.
Можно и воздержаться. Уйти с побитой физиономией. То есть — капитулировать…
Увы, поражение в драке не означает ее конца. Тебя будут избивать систематически. И наконец уничтожат в тебе человека.
То же происходит и с государством.
Готовность к войне означает способность ее начать. Если к этому вынуждают обстоятельства.
Тито говорил:
— Мы будем сражаться до последнего!
Его не тронули. Прожил жизнь уважаемым человеком.
Нечто подобное выкрикнул и Чаушеску. Или намекнул. Его не трогают…