– Да?! И что же произошло? – Благодарность за помощь быстро сменилась на раздражение, которое выползло сквозь сжатые зубы со словами, но ничего более я себе не позволила, а консьерж не заметил подвоха в вопросе.
– Да приходил намедни один полуголый. Тобой представился. Да что я, парня от девушки отличить не могу? Глаза-то видят еще!
Мы вышли на улицу, подхватили за руки и за ноги Эллу. Внесли ее в дом и начали подниматься по лестнице на второй этаж, где располагался офис.
– А вы, Петр Фельдиперсович, о заклинании материальной иллюзии слышали? – Вес эльфийки согнул меня пополам. Она ведь худая. Откуда же такая тяжесть в полупрозрачном теле? У нее кости из чугуна отлиты?
– Слыхал. Но меня таким не обманешь. Мага иллюзией провести не удастся! – авторитетно заявил бывший вояка. И почему я об этом не знала? – Он ведь к вам в квартиру пробраться пытался, но я его за ухо схватил, а он сопротивляться начал! – Еще как, щитом прикрывался, мечом отбивался! – А я его к стенке прижал в уголке и говорю, значит, нечего тут непотребство творить! – Это кто еще непотребство творил?! – Иди отсюдова! Одной рукой его держу, второй дверь открыл… – Ага, из уголка, где парня зажал. Ну и длинные же у него руки. – По лестнице его сволок и за порог выставил!
Я вскинула голову, прожгла консьержа гневным взглядом и решила, что пора раскрыть карты и предъявить герою его жертву во плоти! Слышать дальнейшее пустое хвастовство, никоим образом не соответствующее действительности, сил больше не было. Настало время восстановить справедливость и запятнать доброго дедушку сажей правды. Или с него морального пинка хватит? Дружеского, чтобы со двора рыбкой вылететь, оказалось достаточно.
Я уперла руки в бока, выронив несчастную Эллу, которая в этот момент ровно на две секунды почтила нас своим возвращением в мир бодрствующих, ибо в следующий – ее затылок испытал на прочность каменную кладку ступенек.
– Знаете, многоуважаемый Петр Фельдиперсович, мне кажется, вы несколько преувеличили свои заслуги. Разве парень не умолял вас впустить его домой? – Я сделала шаг навстречу деду и наступила на что-то мягкое. – Разве не привел достаточно доказательств, что он – это я? Между прочим, пятки у меня до сих пор болят, а на попе синяк размером точно с ваш ботинок!
Консьерж выкатил глаза, ослабил воротничок. Он смотрел на меня щенячьим взглядом, полным раскаяния. Неожиданно на старика, который и после отставки стремился приносить пользу обществу, а не слыть старым брюзгой и бездельником, обрушилось понимание страшной ошибки. И ее последствий. Я ведь могу кляузу на него в жилищное управление накатать и в профсоюз наябедничать, а еще на общем собрании жильцов с порицанием выступить. И о будущей собаке забывать не стоит.