Группа тогда остановилась в Берне: Кельцу нужно было посвятить какое-то время работе, добывающей нам денежные средства, ну а мы пока разведывали обстановку на предмет кровососов. У меня развилось какое-то чутьё на вампиров: их присутствие, даже удалённое, ощущалось холодком по коже. И здесь вампиры были. Гуляя по вечернему городу (а на самом деле осуществляя наблюдение), я заметила девушку на дорогой машине. Светло-сиреневый брючный костюм, перчатки, изящная шляпка с вуалью... Стоя у авто, она беседовала с другой девушкой, видимо, приятельницей, но что-то было в её взгляде хищное, опасное. Вампирскую суть ни с чем не спутаешь, но вот странность: мне упорно казалось, будто я уже когда-то видела и знаю её, хотя припомнить не могла. Непонятное, загадочное чувство дежавю... Оно тебе знакомо, Алёнка.
Был конец шестидесятых, тогда вампиры ещё редко так открыто общались с людьми. Это сейчас некоторые из них почти не скрываются и даже приобретают фанатов среди людей, а в то время твари вели себя более осторожно и скрытно. Поведение этой вампирши было нетипичным: разъезжала по городу на машине, заводила подруг... Но более всего меня, конечно, зацепило это ощущение, будто я её знаю. Ну, где я могла её видеть? Невозможно. Память у меня тоже с детства отличная, как сила, здоровье и способности.
Вампирша попрощалась с приятельницей, села в машину и уехала, а я поймала такси и последовала за ней. Думала, прослежу, да не тут-то было. Ехала она не быстро, но исчезла за поворотом, как будто растаяла. Таксист развёл руками:
– Нету... Куда дальше?
А дальше, по-видимому, всё. Приехали. Как её теперь искать? Я не знала ни её привычек, ни любимых мест. Но сдаваться я была не намерена, а потому разыскала почтальона, одного из добровольных помощников охотников и нашего агента. Он давно уже умер, потому можно назвать его имя – Лукас Хюбер. По своей работе он везде бывал, всё подмечал, и в наблюдательности ему нельзя было отказать. Позвонив в дверь и услышав настороженное «Кто там?», я назвала пароль – что-то вроде «у вас продаётся славянский шкаф?»
Хюбер был долговязым и длинноносым, похожим на аиста, лет пятидесяти. Видимо, он уже собирался ложиться спать, когда я пришла: на нём была майка и пижамные брюки.
– Эта-то? – переспросил он, когда я описала ему внешность моей незнакомки. – Знаю. Живёт со своим папашей в шикарном особняке. Относил я туда один раз бандероль... Уфф, думал, сожрут меня. Нет, ничего. Не тронули.
– А имя? Адрес? – спросила я. У меня даже сердце забилось от радости: такая удача!