ЭТО ВСЁ УЖЕ БЫЛО.
А ещё был «Майбах», зелёные глаза, вампиры и сумрак.
Сахар уже давно растворился, а чай остыл, но я всё звенела ложечкой в кружке, как заведённая. Плотину памяти прорвало, и я утонула в воспоминаниях... Просто захлебнулась.
Аида. Наша поездка, база охотников, мастер-класс. Лорд Эльенн, замок, князь Огнев, укус Эрики. Монастырский сад и чан с яблочным соком. Седой Тьерри, Луиза-Эмилия и граф.
Сумрак. Пустота.
Дальше – эта квартира, а что было в промежутке – как будто вырезано или затёрто. Только невразумительные обрывки, похожие на сон: цветущая поляна, горы, костёр и зелёные глаза. Люди с оружием, парень с индейскими косичками. И всё... Одни смутные образы.
Где же Аида? Чья это квартира? Почему я здесь, а не дома?
Домой. Мне надо домой.
Было шесть утра, бессонная ночь скончалась в мучительных судорогах. Натянув плащ и всунув облепленные пластырем ноги в злосчастные туфли, я вышла в осенний сырой туман – без завтрака, даже без кружки чая. Оглянулась на дом, который никогда не был моим... Чужая роскошь смотрела мне вслед: ну и катись, мол, восвояси. Ну и покачусь.
Пустая остановка, туман. Дрожь, озноб, сигарета. Укол в сердце. Надо бросать курить.
Почти пустой автобус, место у окна. Моя остановка. Мой дом, тревога... Вместо моего подъезда – руины, ограждённые трепетавшими на ветру красно-белыми лентами.
Меня взяла оторопь. Ничего не понимая, я бродила вдоль дома, ища свой подъезд и не находя его, раз за разом натыкаясь на руины. Куски бетона с торчащей арматурой вперемешку с изломанной мебелью, оконными рамами, шифером... Как же так, что это?
Какая-то старуха с сумкой звякала пустыми бутылками. Хоть у неё спросить.
– Извините... Вы не знаете, что тут случилось?
Старуха повернула ко мне загорелое дочерна лицо. Нет, она была не старой, просто преждевременно разрушенной алкоголем.
– А то ли ты сама не видишь? – проворчала она, дыша застарелым перегаром. – Подъезд рухнул...
– Но из-за чего? И когда? Я просто живу... Жила здесь, – поправилась я, чувствуя, что скоро не смогу говорить из-за солёного кома в горле. – Я уезжала... и вот...
Собирательница пустой тары поглядела на меня сочувственно.
– Эхе-хе, голубушка... Вон оно как. А в августе это было. Двадцатого... Почему помню – так у моего мужика день рождения был, отмечали как раз в соседнем доме. И тут бабахнуло. Говорили – газ взорвался. Жертвы были, людей там попридавливало... Значит, и твоя квартирка там была?
Слёзы уже катились по щекам. Я очнулась в той чужой квартире двадцать девятого... Значит, к тому моменту уже девять дней всё стояло вот так – в руинах...