Захлебываясь школьной скороговоркой, юноша выпалил:
— Администратор Космосконцерта товарищ Дубоносов просил передать вам, что вместо него полечу с вами я! Вот гастрольные документы! — он показал папку с грифом гастрольной организации.
— А где он сам?
— У него заболела мама. Он попросил меня, — и, глянув на часы, наш новый администратор испуганно закричал: — Скорее, а то опоздаем!
Юноша показался нам тем забавным увальнем и растяпой, над которыми вечно измываются в школах, пиратничают во дворах, на улице. Угловатый, нескладный, он бежал впереди нас к взлетной площадке и, оборачиваясь, постоянно торопил: «Скорее, скорее! А то опоздаем!» В общем, его вид и поведение так и напрашивались на острый язычок.
Как только мы расселись в креслах космобуса, Виталий Огнев спросил его с тонким ехидством:
— Скажите, пожалуйста, как ваше имя и отчество, а также фамилия?
Парень живо привстал в кресле и с готовностью ответил, как на школьном уроке:
— Я — Сергей Петрович Кипарелли!
Перехватывая эстафету розыгрыша, Кабачинский, поглядев на портфель и футляр в его руках, продолжил допрос:
— Уважаемый Сергей Петрович, скажите, что у вас в руках?
— В правой — музыкальный инструмент, в левой — ноты! — сообщил он с готовностью.
Мы откровенно грохнули на его слова. По-нашему, таскать с собой ноты, все равно, что ходить с сопливым носом.
Допрос продолжался, в него вступили все.
— Где вы достали такие модные штаны?
— Бабушка сшила.
— Петь, плясать умеешь?
— Нет голоса, а в балетную школу по конкурсу не прошел.
— А фокусы умеешь показывать?
— Нет.
— А что же ты умеешь?
Парень с гордым видом открыл футляр, достал скрипку и, нежно поглаживая деку, благоговейно заявил:
— Я играю на этой скрипке! Это настоящий Страдивари. Есть на него паспорт…
— Скрипка! — так и ахнули мы. — Ты играешь на скрипке?
— Да! — подтвердил Кипарелли с гордостью. — Скрипка — это богиня музыки!
Мы так и захлебнулись от смеха.
— Ты, конечно, играешь на ней Баха, Бетховена, Чайковского и всяких других классиков, которых изучал в музыкальной школе?
— Да! — хвастливо заявил он. — Я буду пропагандировать произведения великих классиков музыки Земли на других планетах! От этой высказанной вслух гениальной мысли он улыбнулся и сразу предстал перед нами тем маменькиным сынком, которого еще вчера водили за ручку на занятия музыкальной школы.
— А ты знаешь, что на других планетах совершенно не терпят классики? — подбросил провокационную идею Попов.
— Этого не может быть! — фанатично возразил он, и обида за непочтение к классике вспыхнула в его глазах.
Тут и началось! Мы буквально навалились на его психику!