— Надо же… Пятнадцать лет носу не казал, а теперь заявляешься чуть ли не каждый день!
— Привет, Одетта. Они расцеловались.
— Пришла?
— Пока нет…
— Ну и ладно, мы пока устроимся… Это мои друзья: Камилла…
— Добрый день.
— …и Филибер.
— Счастлива познакомиться. У вас очарова…
— Ладно-ладно, потом закончишь свои реверансы…
— Какой ты нервный!
— Ничего я не нервный — просто есть хочу. Ага, вот и она…
— Привет, бабуля, здравствуйте, Ивонна. Выпьете с нами?
— Здравствуй, мальчик. Пить не буду, спасибо, меня ждут дома. Когда мне за ней приехать?
— Мы сами ее отвезем…
— Но не очень поздно, хорошо? В прошлый раз мне сделали выговор… Она должна быть на месте до половины шестого, иначе…
— Да-да, Ивонна, хорошо, я все понял. Привет вашим…
Франк присвистнул.
— Итак, бабуля, давай я тебя познакомлю: Филибер…
— Мое почтение…
Он наклонился и поцеловал Полетте руку.
— Так, садимся. Нет-нет, Одетта! Никакого меню! Положимся на фантазию шефа!
— Аперитив?
— Шампанского! — решил Филибер и спросил, поворачиваясь к соседке по столу:
— Вы любите шампанское, мадам?
— Да, конечно… — Полетта была смущена его великосветскими манерами.
— Вот вам шкварочки, погрызите пока…
Все были чуточку скованны. К счастью, белое вино с виноградников Луары, щука по-польски и козьи сыры быстро развязали языки. Филибер ухаживал за Полеттой, Камилла смеялась глупым шуткам Франка.
— Мне было… Ччерт… Ба, сколько мне было лет?
— Господи, да разве я сейчас вспомню? Тринадцать? Четырнадцать лет?
— Я тогда только начал учиться… И жуть как боялся Рене, стеснялся очень. Да-а… Он много чему меня научил… Мучил, как хотел, издевался… Не помню точно, что он мне однажды показал… Кажется, шпатели — лопатки такие кулинарные — и сказал:
«Вот эта — большая кошка, а та — маленькая. Не забудь, когда преподаватель спросит… Книги книгами, а это — настоящие кухонные словечки. Наш профессиональный жаргон. По нему узнают хороших подмастерьев. Ну? Запомнил?
— Да, шеф.
— Как называется вот эта?
— Большая кошка, шеф.
— А другая?
— Ну… маленькая…
— Маленькая что, Лестафье?
— Маленькая кошка, шеф!
— Хорошо, мой мальчик, очень хорошо… Ты далеко пойдешь…»
До чего же глупым я тогда был! Поиздевались они надо мной всласть… Но веселились мы не каждый день, правда, Одетта? Были и пинки, и затрещины…