— Я не верю! — горячо воскликнула Элиз. — Мистер Оксли не жадный и не мстительный.
— Я тоже не верю. Но у него большие амбиции, и у мистера Драйма тоже. Но… — Мэги внезапно что-то вспомнила: — Знаешь, неделю назад я зашла в офис и случайно услышала их разговор. Его нельзя было не услышать: Билл кричал так, что я думала, стены рухнут. Талберт при этом сохранял хладнокровие. Они говорили о каких-то деньгах, грязных делах и махинациях. Я не очень поняла, что они имеют в виду. Но мне кажется, именно этот разговор послужил причиной отставки Билла. — Она вздохнула и перевела разговор в более спокойное русло: — Мистер Оксли предложил мне организовать поставку моей выпечки в бакалейные магазины. Если честно, мне не хотелось бы иметь больше, чем я имею сейчас.
— Почему?
— Я хорошо пеку и знаю, что из-за количества можно потерять в качестве. Иногда мне хочется вернуться на свою собственную домашнюю кухню и быть просто домохозяйкой, а не владелицей фирмы.
— Но у вас такие большие успехи! — воскликнула Элиз. — Вы не можете все это бросить.
— Нет конечно. Здесь я чувствую себя спокойной за судьбу Пола. Мне не надо волноваться за оплату его обучения. У меня уже достаточно денег, чтобы обеспечить ему поступление в университет. Но с другой стороны… — Мэги вздохнула. — Сегодня я поругалась с сыном. Он хотел пойти с друзьями поиграть в баскетбол на стадионе. Но я-то не могу остановить производство прямо сейчас: еще не готовы пироги. Я предложила ему подождать меня, но Пол вспылил, сказал, что я ему не доверяю, что он уже взрослый. Ах, милая, сейчас столько всего происходит на улицах, я так волнуюсь за моего мальчика. Ведь у меня никого, кроме него, нет. Мне гораздо спокойнее, когда он с друзьями играет в баскетбол в нашем саду, и я могу присматривать за ним. И в то же время я знаю, что не могу держать его взаперти.
— Если хотите, я отвезу его домой на машине, — предложила Элиз. Мэги с радостью ухватилась за эту идею: по крайней мере, ее мальчику не придется ехать в этом ужасном автобусе.
Позвав сына, она со слезами на глазах дала ему несколько указаний, как будто расставалась с ним на год. Пол ликующе, но немного устало отвечал ей:
— Да, мама… Хорошо, мама… Обязательно. Вернусь до шести. Не волнуйся… Нет, домой я никого звать не буду… Пока!
Наверное, трудно быть одинокой матерью, подумала Элиз, пока юноша с широкой улыбкой садился на переднее сиденье ее машины. Как бы я себя вела, мысленно добавила она, если бы у меня был такой сын — красивый, хорошо сложенный, на пороге зрелости?
— Итак, ты баскетболист? — поинтересовалась девушка, как только машина тронулась с места.